***
Коробова встретила домработницу в коридоре, буквально сгорая от нетерпения. Она уже сама спускалась к почтовому ящику, но надеялась, что ей просто не повезло:
– Почту проверяла? – Елена Сергеевна даже сумки с продуктами взяла из рук Аннушки, чтобы та побыстрее отдышалась.
Помощница, тяжело вздохнув, опустилась на пуфик:
– Устала… Проверяла, Леночка Сергеевна… Пустой, зараза. Нету там ничего. Одни газеты лежат. Я их даже брать не стала.
На глазах хозяйки навернулись слёзы:
– Четвёртую неделю от Павлика писем нет. Даже не знаю, что и думать… Надо сказать Юрию Алексеевичу. Пусть попробует с командованием связаться. Это же безобразие!
Женщина покачала головой:
– Ну, свяжется он с генералами, а те ответят, мол, всё в порядке. Какое им дело до простого солдатика? Конечно, если бы они знали, чей Паша сынок, то давным-давно или домой возвернули, или около себя пригрели. От греха подальше. А то и время попросят. Дескать, разузнать надо. Да и позабудут потом. Ребёнок-то не ихний!
Елена Сергеевна, не найдя слов для ответа, развернулась и прошла на кухню. Сидя за столом, она молча наблюдала как домработница хлопочет около плиты, занимаясь обедом. Наконец, не выдержав затянувшегося молчания, тихо спросила, советуясь:
– Что делать будем, Анюта? Четвёртая неделя заканчивается… Как бы не случилось чего. Которую ночь не сплю…
Та, как будто ждала этого вопроса. Прикрыв крышкой кастрюлю, повернулась к хозяйке:
– И думать о таком не смейте! Себя в молодости вспомните. Часто ли батюшку своего письмами баловали? Насилу я заставляла пару строк черкануть. – Увидев, как помрачнело лицо Елены Сергеевны, подошла к столу и присела рядом. – Вы только не ругайтесь. Думаю, в Загорск мне надо съездить.
Коробова