Меня не могли просто так убить, потому что я была крутым свидетелем. Поэтому они решили убить мою маму – развели предателей! Желая так убить мать ребенка с большим потенциалом и замаскировать ее смерть. Тетя Оля думала, что маму бросят под машину через год или два и никто ничего о ее проделке не узнает… Тогда так делали многие, растворяли осколки в телах скоро умирающих.
Мама думала, что если меня, как свидетеля убьют, как убивали остальных свидетелей, она сама пропьет витамины с селеном и умрет, таким образом совершив самоубийство.
Всем я нужна была мертвой. И только маме я нужна была живой… Всем на меня было наплевать, умри я – потеряют свидетели, есть еще Маша… Свидетелей развести легко – показал пару фоток, ткнул пальцем в пару людей на улицах – вот тебе и свидетель. Так зачастую и делает наша полиция…
Когда мама «затикала», мне было четырнадцать.
Так тетя Оля якобы нашла гены, которые могут переварить рак, растворив осколок в теле другого человека, подделав анализы, выдав здорового человека за больного, обманывая врачей. Потом пустили клич, что эту опухоль якобы можно переварить. Вот люди стали тогда «мамину» опухоли глотать. Думая, что ее можно переварить и не умирать от рака потом. Теперь мамина опухоль, таблетки, ее распространяющие, стали популярны. Все пили эти таблетки, думая, что осколки можно переварить. Многие стали ее пить и ставить тебе гейзеры денег, поддерживая медицину, в надежде, что потом не умрут. И делать ничего не надо – выпил таблеточку, поставил себе гейзер и можно дальше, бездельничать! Думали, переварят опухоль, но рак никто не переваривает. Опухоли так созданы. И умирали потом от рака, заболевали и умирали. Рак никто не переваривал, и доза яда, как оказалось, была неважна. Таких стало слишком много… Хорошо, если они были богачами, могли еще пожить, а если бедняками, то умирали за считанные годы, никто долго не «тикал».
Тетя Оля постаралась, выбрала опухоль, от которой сильно не лысеют, которая хорошо лечится дорогими препаратами, от которой не умирают, крича от боли, и долго не сидят на сильных наркотических обезболивающих. Эта опухоль хорошо подходила богатым, она хорошо лечилась дорогими препаратами и на ней еще можно было пожить. Если бы я была богата к моменту маминого «второго» селена, могла бы мать лечить, могла ей помочь, но когда мама умирала, у меня не было и лишнего рубля.
Маму заживо закопали, растворили опять селен, чтобы доказать, что ее подруга незаконно двадцать лет назад растворила ей осколок опухоли. Чтобы доказать обман и потом наказать подругу мамы.
Мама умерла, когда мне было тридцать шесть. Ей еще повезло, ей «по ошибке» дали нужный препарат, так бы умерла на двенадцать лет раньше. Тетя Оля убила бы мать раньше, подмешав ей селен, но не получилось. Мать порвала с ней дружбу и все