Порока, чувств, каких везде полно?
Тень и Зигфрид молча уходят.
VII
Тень и Зигфрид появляются у подножья скалистого берега реки, уже стемнело и едва светит серп луны.
Тень:
– О, слышишь ты, как безмятежно
Зовёт тебя и манит нежно
Дорога вдоль утёса, через берег, прочь?
Наверх взгляни, едва луна
Способна нам помочь
В невежестве дорогу осветить,
Легко в ночи с пути сойти,
К вершине роковой горы
Нам тяжело взойти,
Но мы взойдём пусть крут наш путь,
Тропа полога и зигзагом загибает круть.
Зигфрид:
– Скажи, зачем
Мы к дивным птицам устремились на утёс?
Тень:
– Чтоб жизнь отведать и познать,
Чтоб смысл и истину узнать.
Что за вопрос,
Который сам в себе не открывает суть?
Пустой, ничто,
Так вот – наполним смыслом мы его.
Тень и Зигфрид поднимаются на верх скалы по узкой пологой тропе. Наверху у самого обрыва сидит молодая женщина с ребенком на руках в молчаливом раздумье, но едва всплакивая.
Тень:
– Ты слышишь дивный плачь?
Как хочется утешить и сказать
"Не плач, ну что же ты, несчастная, не плач",
Но нет, нельзя, мы затаимся у подножия и горного ручья.
Наш друг и ночь и чёрная скала,
Они укроют нас
От глаз.
Девушка с ребенком поёт грустную песню.
Спустя время она бросается со скалы в пропасть вместе с младенцем. Зигфрид в этот миг устремился за ней, но Тень хватает его за руку и останавливает.
Тень:
– Остановись, она всего лишь призрак,
Не нужно следом в пропасть прыгать,
Как смеем мы судить о тех,
Кто шаг ступил на встречу смерти,
Она летит к погибели – а мы стоим на тверди.
Зигфрид:
– Зачем, зачем?
Тень:
– О, ни зачем,
А от чего!
От нищеты и горя,
От власти Эроса мужского,
От Бога, которому молитвы обращала,
И от дитя, какое средь ночей от голода кричало.
Её уж больше нет,
Смирись, она ушла,
Отправилась на свет,
Покинув злобный мир,
Её парит в безвестности душа
Теперь,
Среди таких же душ и звёзд, и дивных громких лир.
Зигфрид:
– Я виноват?
Тень:
– О нет, не ты, а существо тебя,
Чиновника, какой и без огня
Творит пожар,
Какой и алчностью и лицемерием
Подталкивает жар
В горнило кузнеца Олимпа,
Ведь он олицетворение и власти,
Он и сила исполина!
И возомнив себя Отцом Всевышним,
Так молотом стучит и разбивает, не щадя, чужие жизни!
Зигфрид отталкивает Тень.
Зигфрид:
– Ты адское отродье! Прочь!
И ненависть моя к тебе не знает меры!
Тень:
– Пусть