– Уходите, – сказал он. – Это не дом милосердия, за просто так кормить не собираюсь.
Ответа не было. Две пары карих глаз уставились, будто их головы не понимали, что человек, стоявший перед ними, опасен. Или им было все равно. Или отчаяние так проело душу, что они готовы рискнуть.
Охотник не собирался делиться с ними едой. Почти не собирался. В любом случае, он должен был пополнить запас воды (во фляге осталось меньше половины), а, значит, пора уходить. Забирать с собой сырое мясо бесполезно, на него слетятся насекомые, а вот несколько жареных кусков не повредит. Замотав их в пергаментную бумагу, Велеслав спрятал будущий обед в боковой карман рюкзака.
Дети, испугавшись здорового и незнакомого человека, спрятались в кустах, пока он не прошел мимо, не бросив даже сочувствующего взгляда. Покидая место привала, охотник прислушивался к каждому шороху, но за ним никто не шел.
«Может быть, надо было забрать всю тушу? Нет, оно испортится раньше, чем я успею доесть».
Подставив лицо солнечным лучам, Велеслав взъерошил волосы. Темно-русые, с рыжим бликом, они частично выгорели, превратившись на ощупь в солому.
Некогда наслаждаться теплым днем. Место ночлега предусмотрительно расположено дальше деревни и ручья, а до наступления ночи у охотника еще множество дел.
Светлые и тонкие, как паутинка, волосы рассыпались водопадом, закрывая обзор. Разноцветные птички клевали из тарелки остатки обеда, пока за ними наблюдали. Тоненькие клювы набирали угощения, и птицы улетали в свои гнезда, чтобы накормить птенцов.
Бледна рука, редко бывавшая под палящим солнцем, убрала мешающие пряди. Следовало завязать волосы в хвост, пока не начали ругаться, только наблюдать за пернатыми гостями оказалось настолько захватывающе, что он не заметил, как со спины кто-то подошел.
– Нельзя ходить в таком виде. – Грозный голос заставил вздрогнуть.
Повернувшись, парень, как шторку, раздвинул волосы.
– Извините.
Он запнулся и нахмурил лоб, пытаясь вспомнить, как зовут эту сестру. «Наверное, Ксения. Пусть будет так».
Девушка, склонив туловище на бок, увидела птичек.
– Велеслав, ты кормишь зверушек. – Улыбка заиграла на ее лице. – Какой хороший мальчик. Всегда думает о тех, кто слаб.
Парень поджал ноги и уперся подбородком в колени.
– Я не люблю арахис, – выпалил он. Время на раздумья не было, иначе Создатель узнает, что он пытался обмануть. – Потому им и отдал, пока никто не видит. Но я все равно собирался их покормить.
Улыбка на лице Ксении не дрогнула.
– Хороший мальчик. – Девушка пригладила светлые пряди, заплетая их в хвост. – Ты не солгал, но в таком виде ходить нельзя.
Велеслав расслабился, позволяя сестре привести его волосы в подобающий вид. Все считали его хорошим, даже за последнее время проявляли уважение и заботу, будто он стал святым. А разве не к этому они шли?
С