– Ну-ка, фьють, домой, Плотва! – тихонько скомандовал я и дёрнул за поводья. Конь вяло переступил с ноги на ногу, чутка возмущённо всхрапнул.
– Место, Буцефал! Алиса, рублинштейна двадцать четыре! – бурчал я, разворачивая перепуганного скакуна. Тот, наконец, понял, чего от него хочет хозяин, и с радостью подчинился. Позади что-то завыло. В небе расхохоталась ночная птица.
Конь понёс меня к свету.
Я привязал его на окраине спящей деревни, чтобы не привлекать лишнего внимания. Над головой раскинулось звёздное небо. Где-то брехали собаки, иногда переходя на вой. В лагере Легиона горели костры. Но туда мне и не нужно было.
Ступая тихо, словно вор, я добрался до дома старейшины. Прижался к каменной стене, вслушиваясь в поселок. У соседнего дома завозилась собака. Забурчала. Я попятился к двери. Заперто. Но на втором этаже было открыто окно.
Эх, давно я не лазал в окна к женщинам. Разбежавшись и подпрыгнув, я уцепился за выступ рядом с окном. Подтянулся. Внизу хрипло и неуверенно гавкнул пёс, но зловещий Лолушко уже проник в комнату. Осторожно спустил ноги на пол.
Саншайн показалась мне вредной женщиной, а такие обычно живут одни. Но шанс наткнуться на мужа или десяток – другой детей всё ещё оставался.
Однако мне повезло. Спящая старейшина коротала ночи в одиночестве. Я нашёл её на первом этаже, у печи. Вытащил заготовленную верёвку, подхватил какую-то тряпку и попросил у себя прощения. То, что я собирался делать – плохо. Аморально. Низко.
Но она сама напросилась таким вот заданием.
Женщина глухо вскрикнула, когда я заткнул ей рот и выволок из кровати. Попыталась извернуться, затем лягнуть. Однако я, как заправский маньяк, но только очень нежный и осторожный, почти бережно спеленал Саншайн. Положил обратно на кровать. Нашёл табурет и сел рядом, как папа у кровати больной дочери.
Внизу замигало:
Внимание. Если вы продолжите в том же духе, то репутация с Голопольем станет враждебной.
– Мне невероятно стыдно, – признался я, собравшись с силами. – Но ваши овцы – это нечто. Вот совсем некстати.
Женщина пучила глаз и яростно мычала. Луна светила прямо в окно, так что лицо старейшины я видел прекрасно. Без повязки на глазу выглядела Саншайн жутковато.
– Ночь будет долгая, – я устроился поудобнее. – И нам надо скоротать её за беседой. Хотелось бы начать с того, что считаю вас мудрой женщиной. Сильным лидером.
Шкала подрепутации дёрнулась. Мигающее сообщение исчезло.
Ну, приступим.
Утром я закрыл ставни. Голова распухла, в ушах звенело. Развязанная Саншайн сидела на кровати, глядя на меня восхищённым взглядом. Когда понимаешь систему – становится проще. Вычленяешь слабые места и бьёшь по ним. Не то чтобы это было быстрее. Но проще.
Кроме того, чем выше влияние человека на фракцию, тем быстрее ты качаешь репутацию