– Прикидывал, сумеет ли кот допрыгнуть до дерева, – ответил участковый, возвращаясь за стол.
– И что?
– Сумеет.
– Это важно?
– Наверное, нет, – честно признался Мартынов. – Я просто никак не мог понять, почему Анна Вениаминовна оставила окно открытым. А теперь понял.
– Вы очень внимательны, – похвалила полицейского старушка.
– Делаю свою работу, – пожал плечами участковый. Помолчал и повторил: – Просто делаю свою работу.
– Стоило тебе уехать – прислали предварительную информацию о видеоролике, – Колыванов начал говорить сразу, едва услышав в трубке голос Феликса. – Предварительную и сугубо техническую.
– И что там? – Вербин переложил телефон из правой руки в левую, вытащил пачку сигарет и уцепился за одну губами.
– К сожалению, ничего, – огорчил Феликса напарник. – Видео смонтировано в одном из самых распространённых редакторов из нескольких разных записей и аудиоролика. Голос изменён, причём настолько качественно, что невозможно достоверно сказать, кто читал изначальный текст – мужчина или женщина… Ну, это мы и так знали. По всей видимости, использовалась пиратская копия редактора, так что узнать владельца невозможно.
– Как видео оказалось в Сети?
– С соблюдением всех мер предосторожности. Это всё, что специалисты могут пока сказать.
– То есть Кровосос всё-таки разбирается в цифровых технологиях? – протянул Феликс, припомнив слова Анзорова и свой на них ответ.
– Или ему рассказали, как правильно заметать следы.
– И он разобрался?
– Сам говорил, что Кровосос – товарищ аккуратный и педантичный. Думаю, он разобрался.
– Задержим – определим. – Вербин понял, что разговор заканчивается, и вернул сигарету в пачку. – Звони, как ещё чего узнаешь.
– Держи телефон под рукой.
– Шутник, – проворчал Феликс, проходя во двор, где они договорились встретиться с Патрикеевым.
Вербин любил бывать во Втором морге – по-другому его практически не называли, – в старом здании по переулку Хользунова, фасад которого украшала надпись «Анатомическiй театръ». Когда-то дом на Девичьем поле предназначался для Высших женских курсов, теперь же в нём, изрядно достроенном, располагались несколько кафедр Университета имени Пирогова. В том числе – кафедра судебной медицины. Внутренний двор Медицинский университет делил с Педагогическим, и в тёплые дни Феликсу доводилось наблюдать занятное смешение студентов: из анатомического театра они выходили покурить в окровавленной одежде, а из художественного факультета – перепачканные красками. Издалека не отличить, нюансы становятся заметны только вблизи.
А в нюансах всегда скрывается главное…
Но главное для Вербина сейчас заключалось в том, что во Втором морге работал Иван Васильевич Патрикеев –