В начале спуска Фрид остановился и протянул руку.
В этот момент Янис почувствовал, как его подошвы соскальзывают вниз.
Фрид схватил его и стащил с моста, а потом прижал к себе.
Янис вывернулся из объятий. Ему хотелось поскорее отойти от пропасти.
С этой стороны тропинка уходила в лес – узкий протоптанный след между деревьями. Еще долго до них доносился шум воды.
В глубине леса Фрид наконец развернул одеяло. Янис вслушивался в неясный шум – может, из ущелья, а может, от ветра. А потом прижался к Фриду и уснул.
На следующее утро с первыми лучами солнца они снова выдвинулись в путь. Фрид продолжал идти по узкой лесной тропинке – сначала она лишь слегка забирала вверх, потом стала круче. Был уже день, холодный, с моросящим дождем, когда они одолели последний отрезок пути и оказались на уступе скалы, где стояла хижина.
– Тут и останемся, – сказал Фрид. – Великой хвори и в долине хватит кем поживиться. Что ей дела до одного мальчика, не полезет она за ним на гору. Но и приманивать ее сюда мы тоже не будем, малыш, так что носа со двора не высовывай. Лесная тропинка для тебя под запретом. Ты не будешь ходить ни в лес, ни к ущелью.
Янис хотел было открыть дверь в хижину.
– Ты слышал, что я тебе сказал? – спросил Фрид. – Повтори.
– Не ходить по тропинке.
– Если увижу, что ты всё равно идешь в ту сторону, получишь у меня.
– Что получу?
– Парочку оплеух, – пояснил Фрид. И помахал рукой, чтобы показать, как это выглядит. Его рука опустилась на голову Яниса. Получилась не оплеуха, а как будто он его погладил.
– Если будешь себя вести, как я говорю, – сказал Фрид, – Великая хворь нас не найдет. – Он показал на склон горы над хижиной. – Вон туда, наверх, тебе можно ходить. Там спокойно. Ни одной живой души, куда ни глянь.
На мрачном каменистом горном склоне было всего несколько деревьев да клочок зелени. Вершину окутывала серая дымка.
– Обещай мне, – сказал Фрид, – не ходить в лес и к ущелью.
Янис пообещал.
– Повтори всё вместе, – потребовал Фрид.
И Янис повторил:
– Не ходить в лес и к ущелью.
Фриду в лес ходить было можно. Он старый и жесткий, Великая хворь таких не любит. Таких, как он, жестких и вопреки всему уцелевших, было еще несколько. Они организовали себе по ту сторону ущелья секретное место для мены. Один клал на землю что-то свое и отходил, а другой это поднимал. Друг к другу они не прикасались – хоть вкуса в них и мало, а поберечься не мешает.
Янис никогда не забудет, как Фрид ушел на обмен в первый раз. Янис тогда еще не умел следить за огнем в очаге. Когда огонь потух, ему пришлось есть остатки холодной ячменной каши. Перед уходом Фрид рассказал ему, как осторожно ведут себя детеныши косули и зайчата. Так что из дома Янис выходил только по крайней необходимости. Он выливал горшок и стрелой летел обратно в хижину, к своей кровати. Через четыре дня вернулся Фрид с хлебом,