Камилла закусила губу, чтобы не разразиться истерическим смехом.
– Что ж, будем надеяться, что все закончится хорошо, – пробормотала она. – И конечно, выйду я замуж или нет, я бы очень хотела, чтобы ты и дальше оставалась со мной, Эмили.
Но ей придется выйти замуж… она обязана это сделать!
Нет, конечно, у нее оставалась и другая возможность… она всегда могла вернуться обратно в Лимузен, продать то, что еще оставалось от драгоценностей покойной матери, и, возможно, этих денег хватило бы, чтобы протянуть какое-то время. В свои без малого двадцать восемь лет оказаться без гроша за душой и без каких бы то ни было источников существования? К тому же вернуться во Францию, к прежней жизни в качестве бедной родственницы, смиренно донашивать чьи-то обноски?.. Нет, ни за что! Об этом нечего и думать. Ей наконец представился шанс, за который она ухватилась обеими руками – и она ни за что не упустит его.
Приняв решение, она глубоко вздохнула. Камилла машинально сжала кулаки, чувствуя, как ее вновь охватывает та же безнадежность, которая преследовала еще в Париже. Лорд Ротуэлл действительно был ее последней надеждой. Вчера ей на мгновение почудилось, что в глазах Ротуэлла мелькнула искра жалости… какие-то остатки порядочности – и она рискнула доверить ему свою судьбу.
Но что, если она ошиблась, и он просто решил сыграть с ней злую шутку? Возможно, Ротуэлл еще хуже, чем ей казалось? У этого человека была мрачная аура. Нет, не аура зла, поправилась она, – это бы она почувствовала. Просто в душе этого человека царил мрак, окружавший его подобно темному облаку.
С губ Камиллы сорвался истерический смешок. Эмили, вздрогнув, бросила на хозяйку странный взгляд.
Нет, она точно сошла с ума, решила Камилла. Напридумывала тут бог знает что! Прежде она что-то не замечала за собой страсти к мелодраматическим фантазиям. Пора положить этому конец, не то, чего доброго, она очень скоро станет похожей на свою мать.
В этот момент в дверь негромко постучали. Эмили кинулась открывать. На пороге вырос лакей – графиня Шарп желает видеть мадемуазель Маршан, сурово объявил он. Камилла сильно сомневалась, что эта леди была счастлива узнать, что незаконная дочь самого распутного из светских негодяев Лондона провела ночь под крышей ее дома.
Не прошло и десяти минут, как Камилла, держа в руках чашку кофе, уже сидела в маленькой гостиной леди Шарп. Сам этот кофе уже говорил о многом. Не то дешевое пойло, которое по требованию Валиньи подавали у них в доме в отсутствие гостей, а настоящий ароматный кофе.
Сидевшая напротив леди Шарп улыбалась ей с приветливостью, которая, конечно, не могла быть искренней. Но странное дело – даже после того, как они обменялись несколькими словами, Камилла почему-то не чувствовала ни враждебности, ни даже просто неудовольствия с ее стороны. Графиня оказалась полненькой миловидной женщиной, не слишком молодой, но жизнерадостной, с