Я знала, что он был дважды женат, но оба брака закончились разводом, других детей, кроме Мишки, у него не было.
Но самое главное, что я знала о нем, – это то, насколько подлым он был. Роб никогда не встречался со своим сыном.
Не прислал ни одной открытки, ни одного подарка на день рождения, ни одной записки, не говоря уже о проклятом чеке. Ни разу не задал ни одного чертова вопроса о лучшем, что когда-либо было в моей жизни.
Именно его полный отказ от Мишки я никогда бы не смогла простить.
Роб не обязан был оставаться со мной. Но вычеркнуть из жизни то, что он назвал моей ошибкой?
Да уж, неужели ты думаешь, что у тебя есть шанс выйти из моего «кулачного» списка (людей, которых я хотела бы ударить), приятель?
– Да ладно, Несси.
Роб прижал руку к окну, сделав печальный вид, пытаясь вызвать жалость. Глядя на него теперь, я поняла, что он совсем не был похож на прежнего Роба. Того парня, полного амбиций, ямочек и возможностей.
Он выглядел таким же измученным, усталым и пустым, как я.
Отлично.
– Пожалуйста, – мягко сказал он. – Я набирался смелости прийти к тебе целую неделю. Дай мне пять минут.
Я снова приоткрыла дверь. Мне было совсем неинтересно, почему он здесь. Число моих догадок о причинах его появления на данный момент составляло минус пятнадцать с лишним.
Но если он действительно был в плохом состоянии, я бы не хотела стать тем человеком, который подтолкнул его к решению о самоубийстве. Несмотря на все внутренние пожелания скорой смерти, на самом деле меня эта идея не радовала.
К тому же он все еще оставался отцом моего ребенка, даже если никогда не был им по-настоящему.
У Роба была ветровка North Face[14], дорогая стрижка и гипс на правой ноге. Что-то горячее и стыдливое закрутило в животе, когда я подумала о том, что он увидел, когда посмотрел на меня.
Я больше не была той молодой красивой девушкой, с рассыпавшимися по плечам волосами, светлыми веснушками и потрясающими ногами, которую он бросил. Теперь мне было двадцать девять. И у меня был тяжелый макияж, несколько лишних килограммов и недостаток сна.
– Ты выглядишь… великолепно, – пролепетал он.
Его голос тоже стал другим. Каким-то обреченным.
– Ты выглядишь неуместно, – сухо ответила я, прислонившись к дверному косяку. – Что ты делаешь в Фэйрхоупе, Роб? И почему ты не подумал позвонить, прежде чем заявиться ко мне на порог без предупреждения долгожданным, как горящий мешок с собачьими какашками?
По правде говоря, я бы приняла собачьи какашки с распростертыми объятиями, если бы стоял выбор между ними и Робом. По крайней мере, огонь можно было бы затоптать ногами, и проблема бы исчезла.
Он указал на свою правую ногу и произнес на выдохе, словно божественное откровение:
– Я сломал бедро.
Ты разбил мое сердце.
– Понятно, –