Генеральный директор ООО «Дом Книги „Молодая гвардия“»
Заслуженный работник культуры
Нина Егоровна Беликова
Глава 1. Фиорд Эйсельвен
Ночь гладила морщины скал. Своей бархатной чернотой она накрыла их расщелины и выступы. Между отвесными стенами вода лежала серебряным зеркалом: спокойная, безмятежная гладь, неподвластная холодному резкому Геннглану, дующему с моря. Там, где фиорд после нескольких изгибов поворачивал к западу и утыкался в каменные россыпи, приютившие невидимый, но шумный ручей, кромка берега была пологой. Здесь начинался лес. Высокие, пышные ели торжественно стояли у самой воды. Широким клином лес разрастался к разрыву в скалах, теснился там, в узкой седловине, и уходил бесконечным ковром дальше: туда, где снег никогда не таял, где ручьи и реки были во льду. В десятке шагов от берега, как большие рыбы, выброшенные на берег, лежали кверху дном две дощатые лодки. Вокруг волнами провисали на жердях ещё влажные сети с поплавками из скатанной сосновой коры. Тут же, над потухшим костром, поскрипывал на треноге чан, сбитый из железных полос, с облитыми смолой боками. Под ним громоздилась куча хвороста и дров.
Чуть выше лодок, среди елей, на катках из толстенных бревен, стояла ладья. Её мачта горделиво возвышалась над кронами высоких деревьев. Раскрытая пасть деревянного дракона на носу ладьи была обращена к фиорду. Три десятка вёсел, расставленные вдоль бортов, казалось, вот-вот оттолкнутся от замшелых камней, а парус, скатанный на палубе, радостно взметнётся вверх и упруго вздуется, повинуясь попутному ветру. Но лежащие у кормы козьи шкуры от только что разобранного навеса, цветущие подснежники и ледяной пар дыхания стоящего рядом человека говорили о том, что не настало ещё это время.
Человек долго и внимательно смотрел на ладью, а ладья смотрела на человека, пока с той стороны, где над лесом переплетались дымы очагов, не раздался настороженный девичий голос:
– Вишена? Вишена? Что ты стоишь тут, как страж богов Хеймдалль? Вишена, эй! Ты где?
– Зачем пришла? Увидит кто.
Вишена подался вперёд на голос и вдруг оглянулся. Ему почудилось, что в последний момент глаз деревянного дракона хитро сощурился, словно ядовитый змей Ёрмунганд подал какой-то таинственный знак. Вишена неуютно поёжился, растёр озябшие пальцы и бесшумно пошёл на голос. Кожа его штанов и рубахи была черна, как лесная ночь, и ему удалось незаметно приблизиться к неподвижной женской фигуре, белеющей льняным платьем и козьей накидкой. Подошёл и тихо, как рысь, прорычал:
– Попалась, Маргит!
Девушка вздрогнула, но через мгновение узнала обхватившие её сзади руки:
– Я с тобой стану седой, как луна. Страшила ты, злобный карлик, цверг.
– А разве цверги умеют так целовать? – Вишена рассмеялся низким, грудным смехом. – А потом, я не краду младенцев и не ем их. И скот не морю, и посевы. – Вдруг он затих и уставился в темноту. – Слушай, чего это там, в By, происходит? Вроде как с факелами бегают. Наверное, опять ссора… Так всегда бывает на пиру.
– Конечно! Это ярл Эймунд забрал оружие у твоих дружинников. И правильно сделал! А то вы такие гости, что непременно устроили бы в посёлке резню.
Маргит выскользнула из объятий Вишены, но он ухватил её за длинные струящиеся волосы. Она возмущённо продолжила:
– Сейчас, когда Эймунд послал своих людей собирать дань с озёрных ётов, вы опасны как никогда. Помнишь, что вы устроили в прошлую зимовку в Страйборге?
– Обидеть меня хочешь, Маргит? – Вишена намотал её волосы на кулак и притянул к себе, стараясь смотреть в глаза. – В Страйборг тогда вернулся Остар, убивший много лет назад Гердрика Славного, отца Хельги и Тюры. Ты ведь знаешь это? Клянусь Фрейром, ты это знаешь!
– Да, конечно! Да ты просто ревновал Остара к Хельге. Ты хотел жениться на ней и стать ярлом в Страйборге и всей Ранрикии. Поэтому ты и убил Остара. Пусти меня!
Девушка наступила ему на ногу, чтобы причинить боль, но слова оказались куда больнее. Вишена яростно оттолкнул её.
– Слушай, глупая женщина! Остар нарушил правду, его всё равно осудил бы общий тинг за убийство Гердрика. Он не смог бы откупиться никаким вергельдом. И он первый напал на нас со своими людьми. Мы тогда спасли Страйборг от большой беды.
Маргит холодно усмехнулась:
– Тогда почему вас потом выгнали из Страйборга, да с таким позором, что в ту зиму вы уже не посмели вернуться и зимовали у нас в фиорде?
– Ну зачем ты терзаешь меня, Маргит? Клянусь Фрейром, я не заслужил этого. Я всё равно не смог бы жениться на Хельге или Тюре и стать ярлом. Ты ведь знаешь, я не веду свой род от Одина, я пришёл из Склавении, из Тёмной Земли, что лежит меж реками Стоходом, Вольгой и Мемой. Но стал конунгом, чей край не дом, а ладья, и люди мои не хевдинги – рабы или изнеженные скальды, а воины, которых хранят боги. – Он вздохнул и пошёл в сторону чёрного низкого строения из вертикально вкопанных брёвен, крытого сосновой дранью.