С криком и руганью вскочив на ноги, стряхивая с себя противный будильник, я ошарашенно огляделась. Раскидистые кусты; высокая, сочная трава; прозрачная, как слеза, вода в реке и зелёная земноводная, с укором смотревшая на меня, вольготно разместившись на большом листе лопуха – всего этого не могло быть в моей квартире. Да и странную хламиду, что сейчас была на мне, я не покупала, и больших, неудобных ботинок со сбитыми носами тоже не было в моём гардеробе. Руки, которые сейчас мелко дрожали, с чёрной окаёмкой вокруг коротких ногтей, шрамик между большим и указательным пальцем на правой руке, странная татуировка на запястье… всё это не было моим.
Опасливо переступая через пучок колючей травы, я медленными шажками двинулась к реке, прокручивая в голове словно в ускоренной перемотке события прошлого дня. Не желая поверить, что сон, больше смахивающий на бред больного человека, мог вдруг стать реальностью, неосознанно замедляя свой шаг. Но даже со скоростью улитки, я всё же добралась до воды, невольно зажмурившись, страшась увидеть, что мне, может, не понравиться. Несколько минут безмолвно простояла с закрытыми глазами, слушая журчание воды, прежде чем взглянуть на своё отражение. И, наконец набравшись смелости, открыла глаза, чтобы тут же с криком отшатнуться. Страшная красно-коричневая кожа на лице бугрилась и отваливалась жуткими лохмотьями, волосы свисали паклей, брови серо-жёлтые торчали в разные стороны, а губы были чёрные как ночь. Старуха – мерзкая, заживо гниющая смотрела на меня в отражении воды, скаля в немом крике свои жуткие губы. Безудержно щипая себя за руку, морщась от боли, я как заведённая повторяла: «Это не я. Это не я. Это сон, это всё ещё сон», но легче мне не становилось.
Не знаю, сколько я так простояла у воды, раскачиваясь словно маятник, со страхом вглядываясь в воду, пока зелёная «подружка», не желая оставлять меня и на минутку, не приземлилась рядом, разбрызгав капельки воды из небольшой грязной лужи, своим резким прыжком сбрасывая с меня мрачное оцепенение.
Благодарно улыбнувшись зелёненькой, я, устало опустившись на траву, сняла с себя тяжёлые ботинки, стащила хламиду, под которой скрывалось белое платье с длинным рукавом из мягкой и приятной на ощупь ткани. С недоумением оглядела молодые, без выпуклых вен ноги с маленькими ступнями, с удивлением провела ладонями по упругой груди, узкой талии, которые никак не могли принадлежать старухе, ещё раз взглянула на своё отражение. Через секунду ринулась к воде… а через