Я, командир отделения электриков ПЛО, старшина 1 статьи Шебекин Д. В., действительно ударил матроса Тентекбасова один раз. Он совсем не понимает по-хорошему, сколько его ни бей! Сразу не доложил потому, что командир боевой части капитан-лейтенант Срединкин обещал за каждый синяк у молодого навешать по два фингала каждому командиру отделения. Командир он хороший и всегда исполняет свои обещания.
Я искренне сожалею о случившемся, прошу дело в прокуратуру не отдавать, готов искупить свою вину отличной службой и трудом, вплоть до зачистки топливных цистерн под белую тряпочку.
На том Неверский и Слоников и порешили, но широкой публике сказали, что будут думать – по поведению. И судьба их товарища Шебекина будет зависеть от ситуации. Теперь молодых матросов обходили стороной даже совершенно безбашенные хулиганы…
– Интересно, – задумчиво сказал комбриг, прочитав эту записку: – Неверский! А сколько звездюлей ваш Тетушкин обещал минеру лично? За каждого матроса – и оптом? И что, он тоже всегда исполняет свои обещания?
Глава 7. Дездемон Егоркин
Но минер без синяков вполне обошелся, а вот Егоркин пришел на следующее утро с красивым «фингалом», радостно переливающимся всеми цветами радуги. Причем, крем-пудра, позаимствованная у жены, оказалась некачественной (выговор жене надо объявить, чтобы всякую дрянь дешевую не покупала!), и бордово-сиреневый кровоподтек проступил сразу же после подъема флага. Это явление сразу стало главной темой для обсуждения, и стало известно самому Громяковскому, который сразу же дальновидно предположил новый виток мордобоев на бригаде. А что? Мешок-то уже развязали, по выражению Берова.
Дело было так – Георгий Парилкин, помощник командира перестарался слегка в борьбе за плановое снабжение своего «Летучего» и не рассчитал суммарную дозу. «Оппонент»-то у него был не один! А дело делать надо, и побыстрее – совсем скоро в море пойдем. Он почувствовал себя крайне не удифферентованно и шел по тротуару противолодочным зигзагом с резкими сменами курса, чудом не сталкиваясь со встречными людьми и едва не слетая под колеса суетливых машин, нервно сигналивших ему. Егоркин, тоже оказавшийся у бербазы подплава по своим делам, чуть не с толкнулся с Жорой, и пристально оглядел его. Он опытным глазом определил состояние офицера, как полный «груз-400» (насмешливое обозначение пьяного). Делать нечего – нашел машину у своих приятелей, и решил лично сопровождать того до дома. «Своих не сдаем и не бросаем!» – святой девиз на флоте был куда как свят старого мичмана.
Маленький-маленький был Парилкин, но – тяжелый-тяжелый! «Вот, блин, Папа совсем забросил спорт и физподготовку с офицерами! Безобразно растолстели!» – ворчал он вслух.
Палыч взмок, пока дотащил Парилкина и вставил его в проем двери квартиры на четвертом этаже. Потом он нажал кнопку звонка. За дверью раздались быстрые легкие шаги мадам Парилкиной. «А теперь – давай-ка,