Я делаю несколько неуверенных шагов к стрельчатой двери. Когда тянусь к ручке, чтобы выбраться из неизвестного места, дверь отворяется, и я отскакиваю в сторону, хлюпая голыми стопами по кафелю.
Гостем захолустной комнатушки становится мужчина. Он останавливается посередине, ладонями откидывает шёлковые снежно-белые волосы, поднимает на меня серо-голубые глаза и возмущённо фыркает.
– Я не удивлён, что он притащил тебя в этот кошмар, – говорит мужчина, бегло оглядываясь. – Впрочем, я пришёл рассказать о главном, Милдред. А конкретнее, о твоём предназначении. Или о работе. Называй это как пожелаешь.
Он выдерживает короткую паузу, выжидая моей реакции.
– Кто ты? – сдержанно произношу я, сжимая ткань алебастровой ночной сорочки, доходящей до щиколоток.
– Важно, кто ты такая.
– Парень, у тебя явно проблемы. Если ты не собираешься меня убивать самым жестоким методом, объяснись, какого чёрта я здесь нахожусь и каким уродским именем тебя нарекли.
– Боги милосердные, я в вас не верю, но что-то мне подсказывает, что вы приложили к этому свою святую руку. Милдред – её точная копия! – громко объявляет похититель, смотря наверх.
Так и не услышав ни слова, я проскакиваю между ним и высоким шкафом, чтобы выбежать наружу, однако мужчина хватает меня за локоть и толкает на кровать. Он не двигается с места, только его безупречные волосы, отдающие холодом, колышутся на макушке подобно песку.
– Кто ты?! – раздирающим криком спрашиваю я. – Почему делаешь это со мной?
Он широко улыбается, а потом начинает заливаться смехом.
– Знаю. Я понимаю твой гнев, Милдред. Но ты должна меня слушаться. Ты не у себя дома и тут другие правила. Твоё поведение навлечёт на тебя огромную беду. Предупреждаю, будь осторожна, – последнее предложение звучит не как беспокойство, а как настоящая угроза.
Я не намерена сдаваться сумасшедшему убийце. Раз мне суждено погибнуть, то перед убийством я хотя бы буду бороться.
– Я выберусь из этой лачуги любым способом. Даже если придётся убить тебя, – мой голос неестественно дрожит от злости.
У себя в мыслях я позорно похохотала.
– Коленки трусятся, деточка, – хмыкает он, и пальцами указывает на свои ноги. – О-о-о, я не просто человек, Хейз. Моих сил во сто крат больше, чем у жалкого человека. Не помнишь того олуха в серебряном костюмчике? Ты можешь случайно врезаться в него и крякнуться от сотрясения.
– Ты… болен, – я отрицательно качаю головой, поднимаюсь с кровати и пячусь от мужчины. – Какие ещё силы? Какая Земля?
– Я стараюсь постепенно посвящать тебя в азы!
Тонны сарказма, но ни капли вразумительного.
– Так ты не хочешь моей смерти? – иронично задаю вопрос я, всматриваясь в насыщенный огонь свечи.
– Ха! Ежедневно представляю, как отсеку твою головку и брошу чайкам на съедение. Но, увы, мне не позволено.
– Я ненавижу тебя, –