– Ясно, – пресным голосом ответил Максим, – значит, комиссию не пройдёшь.
Из-за тона было непонятно, шутил ли он или говорил серьёзно. Митька беспомощно и даже жалобно посмотрел на меня. Почему-то в этот момент мне очень сильно захотелось, чтобы контрразведчики ошиблись. Чтобы подозрения оказались ложными.
– Да шутит он, – рассмеялся Павел; Макс в этот момент тоже улыбнулся.
– Так, а у тебя будут отговорки? – Спросил он у меня.
– Нет, – ответил я, – не будут.
– Значит присоединишься?
– Извините, ребят, но нет. Просто не люблю я это дело.
– Ты из разведчиков, что ли? – прищурился Павел.
– Ага, – кивнул я.
– Ясно. Да, у вашего брата другое к этому делу отношение. Слышал. Ну да ладно – нам больше достанется, – он подмигнул соседу.
Кроме бутыли с самогоном, попутчики достали пару пехотных сухпайков и распаковали их. В купе запахло тушёнкой.
– Но вообще я голодный, – сказал я, доставая собственный сухпаёк, – давайте хоть поужинаем вместе.
Макс кивнул, улыбнувшись. Митька как-то ловко и незаметно тоже пристроился рядом со мной.
– За Революцию! – произнёс тост Павел после того, как разлил самогон по гранёным стаканам в подстаканниках.
– За наших! – синхронно ответили мы.
Я стукнул кулаком по стаканам парней, потом приступил к ужину.
Расслабившись, ребята начали травить байки. Потом вспоминать курьёзные ситуации. После этого дошло дело и до более тяжёлых воспоминаний. Тосты за погибших товарищей. Разговоры становились всё менее весёлыми и постепенно стихли.
Наконец, Максим начал убирать пустые консервы обратно в пластиковый контейнер сухпайка.
– Ладно, – сказал он, – надо ещё отоспаться будет. И готовиться. На месте надо быть в форме.
Павел кивнул в ответ.
За окном сумерки позднего вечера становились настоящей ночью. Я включил свет для чтения над своей полкой и помог собрать мусор.
– Я вынесу, – сказал я, собирая контейнеры.
– Давай, – кивнул Максим, после чего вытянулся на своей полке.
– Я с тобой! – Митька поднялся, освобождая мне проход, и открыл дверь купе.
В коридоре было свежо и даже прохладно. Кондиционеры продолжали работать на полную мощность, хотя солнце давно зашло. Двери остальных купе были закрыты. Всё правильно: ребята отсыпаются, пользуясь возможностью. Это нам попались беспокойные попутчики постарше… хотя было ли это случайностью? Не могу точно сказать – от ребят из контрразведки можно было ждать чего угодно.
Я смотрел на Митькин затылок. Он шёл по коридору осторожной, крадущейся походкой, ловко подстраиваясь под колебания раскачивающегося вагона. Это продолжалось пару секунд, а потом он, после очередного толчка, вдруг налетел боком на поручень. Тихо выругался, и дальше пошёл так, как ходят обычные люди, придерживаясь рукой за стенку.
Во время инструктажа