Еще один вопрос, обсуждавшийся на встречах Ливена и Каслри, касался связей России и Испании, в частности личных отношений между посланником в Мадриде Д. П. Татищевым и испанским королем Фердинандом VII. Как ранее в том же году сообщал Штакельберг, подозрения о секретных соглашениях между Россией и Испанией распространились по Европе. Ливен объяснил Каслри, что у Татищева не было никакого особого влияния на короля Испании и что нет ничего необычного, что дипломатический представитель получает свободный доступ к государю, при дворе которого он аккредитован. Однако на протяжении нескольких лет непосредственно после Венского конгресса все союзники боялись создания секретных и сепаратных союзов. В то же самое время они также понимали, что мир в Европе зависел от поддержания союза, сделавшего возможной победу над Наполеоном. По этой причине союз сохранялся, хотя продолжительное недоверие влияло на дипломатическое мышление России и ее союзников.
В послании Ливену, отправленном 10 (22) июня 1817 года, Нессельроде упомянул про зависть и недоверие, вызывающие беспокойство в правительстве Британии92. Одобренное императором Александром послание декларировало желание монарха развеять страхи Британии, не нанеся при этом урона легитимности или достоинству ни одной из корон, включая собственную. Нессельроде хвалил Ливена за его объяснения, данные лорду Каслри в связи с испанскими делами, отношениями с Портой и Персией и с военным положением России. Нессельроде признал, что Испания пыталась улучшить свое положение за счет союза с Россией, несмотря на то что при каждом упоминании этого Александр направлял короля искать содействия у Великого союза через посредничество Англии. Чтобы подкрепить эти аргументы и подготовить Ливена к его