– Как вы познакомились?
Том этого не помнил. Когда это было? Лет пять, а то и шесть назад. В Риме? Чьим приятелем был Ривз? Том слишком устал, чтобы вспоминать, да и не важно все это. У него было пять-шесть таких знакомых, и, как бы его ни расспрашивали, он не смог бы сказать, где познакомился с ними.
– Что ему от тебя нужно?
Том обнял Элоизу за талию, тесно прижался к ее телу, прикрытому ночной рубашкой, и поцеловал в холодную щеку.
– Нечто невозможное. Я сказал «нет». Ты же это поняла. Потому он и расстроен.
Ночью одинокая сова кричала где-то в сосновом лесу за их домом. Просунув левую руку под шею Элоизы, Том лежал и думал. Она тотчас уснула и задышала медленно и ровно. Вздохнув, Том продолжал размышлять, но мысли его были сумбурными. Вторая чашка кофе отогнала сон. Он вспомнил, как с месяц назад попал на вечеринку в Фонтенбло. Тогда в неформальной обстановке отмечали день рождения мадам… как же ее звали? Том попытался вспомнить фамилию ее мужа, именно он его и заинтересовал – английская фамилия, кажется. Ему было тридцать с небольшим, у них был маленький сын. Дом их выглядел внешне заурядным – трехэтажный особняк на богатой улице в Фонтенбло, с садиком позади. Хозяин дома занимался изготовлением рам для картин, поэтому Пьер Готье, который держал магазин художественных принадлежностей на улице Гранд, где Том покупал краски и кисти, и затащил туда Тома. Готье тогда сказал: «Мсье Рипли, идемте со мной. И жену с собой возьмите! Ему хочется, чтобы было много гостей! Последнее время он не в своей тарелке… И потом, раз уж он изготавливает рамы, может, и вы сделаете ему заказ».
Том заморгал в темноте и чуть повернул голову, чтобы не задеть ресницами плечо Элоизы. Высокого светловолосого англичанина он вспомнил с некоторой обидой и неприязнью, потому что на кухне, в мрачном помещении с истрепанным линолеумом и жестяным потолком в разводах копоти с рельефным узором девятнадцатого века, тот сделал Тому неприятное замечание. Трюбридж… Тьюксбери… произнес чуть ли не с издевкой: «Как же, как же, я о вас слышал». Том сказал тогда: «Меня зовут Том Рипли. Я живу в Вильперсе», после чего собрался было спросить его, давно ли он живет в Фонтенбло, рассчитывая, что англичанин, женатый на француженке, быть может, захочет познакомиться с американцем и его женой-француженкой, живущими неподалеку, но его доброе намерение натолкнулось на грубость. Треванни? Кажется, так его зовут? Блондин, с прямыми волосами, похож на датчанина, но англичане часто бывают похожи на датчан, и наоборот.
Впрочем, теперь Том вспомнил, что Готье сказал позднее в тот же вечер: «Он просто не в себе. Он и не собирался грубить. У него болезнь крови – лейкемия, кажется. Довольно серьезно. Да ты и сам видишь, что дела у него идут не очень хорошо, – посмотри, как он живет».
У Готье был стеклянный глаз необычного желто-зеленого цвета – он выбрал этот цвет, скорее всего, потому, что таким же был его настоящий глаз, но затея не удалась. Искусственный