– Бабушка Риверс ушла к нашему Небесному Отцу, – сказала она, и на ее глазах блеснули слезы.
– Она вернется? – едва слышно пролепетала Сесилия.
– Нет, моя милая. Но когда-нибудь мы воссоединимся во Христе и окажемся все вместе на небесах.
Сесилия глядела на нее с недоумением, но Елизавета давно уже поняла, в чем смысл смерти, и объяснила сестрам, что бабушка уснула и никогда не проснется. Дни проходили печально, отсутствие бабушки ощущалось все сильнее. Елизавета любила ее теплые объятия, занимательные сказки о рыцарских подвигах в стародавние времена и продуманные подарки. Но больше всего девочке не хватало исходившей от бабушки любви. Конечно, у них оставалась бабушка Йорк, но она была слишком горда и благонравна. Елизавета тяжело переносила утрату.
В сентябре ей позволили участвовать в торжествах, устроенных в Виндзоре в честь лорда Груутузе, который дал королю пристанище и оказал гостеприимство во время изгнания в Брюгге. Принцесса впервые увидела этого человека, когда отец привел его в покои королевы, где она играла в камешки и кегли с матерью и другими дамами.
– Какое приятное зрелище! – искренне восхитился отец, обращаясь к гостю, худому мужчине, одетому в блестящий алый хупеланд[9] и берет.
Тот вежливо улыбнулся и склонился, чтобы поцеловать руку королеве. Потом мужчины ушли поговорить наедине, а в покоях королевы был устроен пышный банкет, где подавали всевозможные конфеты, засахаренные фрукты и прочие сласти, о каких только могли мечтать дети. Елизавета стояла и жадно разглядывала угощения, глотая слюнки, пока дядя Риверс не оттащил ее от стола.
– Вам не следует ничего брать, пока еду не предложат нашему гостю, королю и королеве, – укоризненно произнес он, хотя в глазах у него горел лукавый огонек. – Пойдемте. Вы должны сидеть за королевским столом и вести себя наилучшим образом, моя маленькая леди принцесса.
Елизавета кротко кивнула. Он готова была сделать для дяди Риверса все.
Банкет продолжался долго, но Елизавета наслаждалась, поглощая изысканные сласти. Разговоры взрослых по большей части были ей непонятны, но она от души смеялась вместе со всеми и жадно слушала, как отец похваляется перед лордом Груутузе, описывая процесс создания в Англии двора в бургундском стиле и планы строительства новой церкви Святого Георгия в Виндзоре.
К концу вечера Елизавету стало слегка подташнивать. Ее внимание привлек соседний стол, за которым сидели флегматичный молодой герцог Бекингем и его покорная супруга Кэтрин, сестра королевы, очень красивая и гораздо моложе его. Ни для кого не было секретом отношение Бекингема к жене: он не любил ее и считал, что король принудил его жениться на женщине, уступавшей ему по статусу. Он почти не разговаривал с Кэтрин, но без умолку болтал с лордом Гастингсом и другими знатными господами за своим столом. Когда начались танцы, Бекингем пригласил Елизавету составить ему пару. Внезапно оживившись, принцесса ступила на пол, держась за его руку, и