Здесь, на протяжении сотен километров, находилась всего одна дорога. Чёрная грунтовая монолитная линия тянулась от горизонта до горизонта. С правой стороны от неё располагалось бескрайнее море жёлтого песка. Оно лежало то совершенно ровно и гладко, то переливалось в извилистую и вечно волнующуюся форму с бесконечными ухабами и резкими углублениями. Если посмотреть по левую сторону этой дороги, то можно было лицезреть… о чудо! Точно такой же унылый пейзаж.
И через эту необъятную пустыню, ступая по чёрной словно сажа дороге, шёл человек. Плотный балахон с капюшоном полностью скрывал его лицо. Со стороны путник походил на священника, но это было лишь с виду. Каблуки на его сапогах уже почти стёрлись от тёмной грунтовки, по которой он вновь и вновь ступал, несмотря на безумную усталость и боль в ногах. Странник не рассчитывал преодолевать остаток своего пути пешком, но выбирать не приходилось. Его лошадь издохла ещё три дня тому назад. Да, подобная жара способна убить любого. Он чувствовал, что вот‑вот настанет и его черёд, ибо голод и жажда ослабили его и начали сводить с ума. Как назло, за последние сутки на его пути не попалось ни одного зверька, ни одной птицы или даже змеи. Ничего из того, что можно было убить, зажарить и съесть. Даже чёртовы кактусы куда‑то подевались. Чёрный путник сейчас бы не побрезгал выпить их донельзя горького сока, лишь бы это хоть как‑то придало ему сил идти дальше.
«Сокол не клюёт брошенного зерна, даже если ничего не ел. Подобно ему и воин обязан показывать, что сыт… даже если умирает от голода,» – произнеся это вслух, странник смог найти волю подавить в себе изнеможение и даже мигрень, вызванную неумолимо палящим солнцем, ведь сказанное не было пустым звуком. Это был один из постулатов великого кодекса бусидо, являющегося мантрой и молитвой для каждого уважающего себя самурая, коим когда-то был этот человек.
Путник внезапно остановился. Он резко повернулся назад и стал напряжённо вглядываться вдаль, но ничего, кроме следов от своих собственных сапог, не увидел. «Нет, там что‑то есть, – сказал сам себе, – что‑то большое… И оно очень быстро приближается сюда!».
Чутьё и тонкий слух его не подвели. На горизонте появилась карета, запряжённая шестью лошадьми. Она мчалась во весь опор и развивала сумасшедшую скорость. Странник по привычке достал из кармана повязку и плотно натянул её на лицо до самых глаз. Только после этого он вытянул правую руку в сторону и начал бешено махать приближающемуся транспорту. Экипаж проехал мимо, обдав потоком жгучего воздуха и песка. С каждой секундой он неумолимо отдалялся от него, оставляя за собой шлейф из поднятой пыли. Кучер словно и не заметил маячащего перед ним человека. Понимая, что эта карета, возможно, его последний шанс на выживание, странник предпринял отчаянные меры. Из-под чёрного балахона он достал небольшой метательный нож. Лезвие сверкнуло