– Здравствуйте, мне сестра подсказала, что по этому адресу дают уроки французского.
– Вы ошиблись, здесь преподают только немецкий, уроки французского – в соседнем доме, – условленным образом ответил Михайлов.
– Ну, здравствуйте, товарищ Арсений, – совершенно с другой интонацией, как своего, вторично поприветствовал военный. – А меня кличут товарищ Неваляшка.
– Как же, как же, мы с вами заочно давно знакомы, – радостно поприветствовал своего партийного товарища товарищ Арсений. – Ваша деятельность на фронте достойна всяческих похвал. Какими судьбами к нам, в тыл?
– Проездом, из кавалерийской школы прапорщиков. Получил новое назначение на фронт.
– Вот что, товарищ, раздевайтесь и проходите, так просто я вас не отпущу. Будем чай пить, а за чаем и поговорим. Дела, брат, такие пошли, что за час и не обговоришь.
Уже значительно позже, отогревшись и размякнув, корнет рассказывал внимательно слушавшему товарищу Арсению о настроениях в солдатской массе и среди юнкеров школы прапорщиков.
– Ваши выводы, корнет? – поинтересовался товарищ Арсений, пряча в свою русую бороду улыбку.
– Царизм упустил свой шанс выиграть войну в прошлом году, когда все силы немцев были на Западе.
– Вот именно! Надо уметь так бездарно управлять страной и командовать войсками. Брусилова Западный фронт не поддержал и позволил немцам подтянуть резервы и купировать результаты блистательной операции! – поддержал юношу товарищ Арсений. – А теперь воевать никто не хочет, все только и говорят о революции. Лишь остатки сознательности удерживают армию от того, чтобы эта вооруженная четырехмиллионная армия не бросила фронт и не рванула в свои деревеньки делить землицу. Здесь, в Минске, расплодилось огромное количество запасных частей, выздоравливающих солдат, не желающих идти на фронт. Все они уже не бойцы: деморализованы и разложены. В случае краха самодержавия эта огромная масса может устроить здесь такие беспорядки, что мало не покажется. А людей нет! Поэтому считаю, что нечего тебе на фронте делать. Оставайся здесь. Будешь мне помогать формировать революционные отряды из солдат и рабочих.
– А как же фронт, долг? Я не хочу становиться дезертиром. Трусом я не был и никогда не буду.
– Ты им и не будешь. Сделаем тебе новое предписание и откомандируем в распоряжение начальника Минского гарнизона. Ты что, Россию не знаешь? Здесь все продается и все покупается, за мзду чиновник тебе любую бумагу выпишет.
– Ну, ежели так…
– Считай это своим партийным заданием. И, поверь, скоро, очень скоро здесь будет не менее горячо, чем на передовой.
Когда уже расставались, товарищ Арсений задержал руку корнета в своей и, испытывающее и внимательно глядя в глаза, сказал:
– Работа предстоит большая, товарищ