Я слабо простонал что-то в ответ, сплюнув кровь. В области ребер пульсировала дикая боль.
Внезапно в зале разом яркими столбами поднялся огонь от факелов. Я увидел, как капитан Вильям сложил руки на груди и с прищуром оглядел зал.
А затем погас весь свет. Запахло гарью. Наступила полная тьма.
Я что, вырубился от боли?
Но разбитые губы и ребра подсказали, что нет – я все еще в сознании. Кто-то просто потушил все факелы. У меня вырвался нервный смешок.
Рядом раздались голоса:
– Что случилось?
– Я ничего не вижу!
– Зажгите уже факелы, дракон вас раздери!
Я вздрогнул, почувствовав, как к моей щеке кто-то прикоснулся. По телу прокатилась волна согревающего разряда. То же покалывание появилось и в области губ, которые нещадно ныли после удара капитана Вильяма. Я понял с удивлением, что боль полностью ушла.
Постепенно тьма начала рассеиваться: факелы вновь зажигали на стенах. И я увидел его.
Прямой нос, четко очерченные скулы, темные волосы и щетина. Но главное – взгляд: прожигающий, хищный и в то же время предельно сосредоточенный. Он смотрел прямо на меня. И был возле меня.
А я не мог вымолвить ни слова.
– Костераль! – голос старшины вырвал меня из этого странного гипнотического состояния.
Он медленно, словно нехотя, повернулся к старшине. Я повернул голову вслед за ним. Глава крепости стоял возле открытой двери, самодовольно сложив руки. Рядом с ним маячило несколько стражей-охранников.
– Добро пожаловать, дражайший Костераль. Но разве мы не договаривались о встрече в кабинете?
Костераль вновь посмотрел на меня. Бездонные черные глаза с плескавшимися на дне языками пламени. И чем дольше он смотрел, тем сильнее я чувствовал, как мое сознание расплывается и погружается в эту пляску… огни… они были…
Меч. Я назвал его так же.
Понадобилось недюжинное усилие, чтобы отвести взгляд.
Костераль неторопливо поднялся и последовал вслед за старшиной. Легко, властно, спокойно.
Дверь за ними закрылась, и внутри меня будто лопнула струна. Я глубоко вдохнул и выдохнул.
И вскочил на ноги, не почувствовав даже головокружения. Существо же все еще пыталось встать. Хрупкое и совсем чужое на фоне людей.
– Погоди, сейчас!
Я помог ей подняться и представился:
– Александр.
Эжен подбежал и в ужасе сжал мое плечо. Я покосился на стоявшего невдалеке капитана Вильяма. Его рука покоилась на рукоятке кинжала, висевшего на поясе. Я закатил глаза.
– Лишний.
Она быстро заморгала, ее белые ресницы затрепетали, а на глазах вновь выступили слезы.
– У тебя что-то болит? Может, пойдем к… м-м-м… лекарю? – На самом деле я понятия не имел, где здесь врачи и куда я могу ее отвести, но и бездействовать тоже не мог.
Кира