– Давай на минуту представим, что так оно и есть, – предложила Блум. – Что-то вроде ролевой игры. Если все спланировано, то кто эти жертвы? Случайно выбранные порядочные граждане, которые никогда не лечили зубы?
– При этом, наверное, одинокие? – добавил Бергер. – Раз никто не заявил об их исчезновении. Для убийцы это хороший способ сделать так, чтобы не было видно связи – тогда полиции не за что будет зацепиться. И он сможет продолжать убивать до бесконечности.
– Он? Мы не раз на собственной шкуре убеждались, что убийцей с таким же успехом может оказаться женщина.
– Хотя по статистике мужчин-убийц по-прежнему больше.
– А разве он не должен был их знать лично? – спросила Блум. – Иначе как выяснить, что люди одиноки и их никто не хватится?
– Возможно, поэтому ему и нужен целый месяц между убийствами? Чтобы изучить обстоятельства жизни своих жертв?
– Но тут получается ровно месяц… Возможно, пятое число что-то значит для убийцы? Что-то особое?
Присев на край стола, Бергер искоса взглянул на Блум – одновременно подозрительно и удивленно – и снова принялся изучать материалы на доске.
– В таком случае у нас действительно одна неделя. Что-нибудь еще интересное в материалах расследования встретилось? Может, какая-нибудь ниточка, которую Ди упустила?
– Вряд ли, материалы довольно скупые, – сказала Блум, махнув рукой в сторону доски.
– Ничто не бросается в глаза, не настораживает?
– Я читаю комментарии и заметки самой Ди. Что это тут написано, справа внизу?
– Выглядит как «a.a.p», – ответил Бергер, прищурившись. – Это мне ни о чем не говорит.
– Ее явно зацепила толстовка, – сказала Блум, выпрямив спину.
– Толстовка?
– На третьей жертве, – пояснила Блум, указывая на фотографию с места убийства. – Фирменная толстовка «Nautica» с крупным логотипом на рукаве. Похоже, это старый бренд, которого уже не существует.
– Старый?
– Из девяностых, как сказала Ди. Тогда он был суперпопулярен среди – как она там пишет – «снобов, катавшихся на яхтах в США».
– И? – спросил Бергер. – Половина моего гардероба из девяностых.
– Знаю, – не без иронии ответила Блум. – И я понимаю, о чем ты говоришь: на жертве номер три была старая одежда. Типа, винтаж. Но мне понятно и то, на что намекает Ди: жертва могла где-то сидеть с девяностых.
– В неволе?
Блум пожала плечами.
– Продолжим играть с гипотезами, – сказала она. – Допустим, я продолжаю: возможно, именно поэтому их никто не ищет. Потому что их некогда похитили. А не потому, что у них никого нет.
– Ты считаешь, это звучит