Говорят, что все, что не делается, все к лучшему, что ж, возможно это так? Мир прошлого, направленный на удовлетворение собственных желаний, которые так и не удалось утолить, рухнул и в этом есть что-то символическое. Он рухнул и в буквальном и в переносном смысле, ему больше нет возврата, человечество больше не сможет так оступиться, как оно уже оступилось. Даже если бы этой войны, дерзкой, наглой, бесчеловечной и не произошло, все равно, мир должен был рухнуть. Мир иллюзий, лжи и жадности всегда рушится, его поклонники не всесильны. А ведь вся гуманность, о которой мы слышали по телевизору, все эти громкие слова о демократии и первенстве человеческой жизни шли от тех, кто, уходя с трибун, скрипел зубами, планируя свой новый кусок власти, необходимый ему как инъекция наркоману. Как мы видим теперь, кому-то захотелось слишком уж большой дозы, кто-то позарился на весь мир.
Кто бы то ни был, но у него есть лицо, руки, ноги, это человек, хотя внутри, под кожей, между суставов, кровяных сосудов и нейронов, к которым претензий нет, сидит маленькая, злобная черная ненасытная дыра. Она стягивает к себе с детства все больше и больше, вначале это были маленькие вещи, потом люди, потом страны, а вот теперь эта черная дыра посягнула на мир. Узнать бы имя этого человека, и встретиться бы с ним с глазу на глаз. Наверняка если выдернуть его из мира его же иллюзий, расколоть, растоптать его самоуверенность, там окажется маленький и робкий человечек, который просто делал то, что ему хотелось. Он будет плакать и жевать сопли, говоря, что не хотел ничего плохого, что он какой-то чуть ли не миссия, спасающий мир. Он будет говорить вам то, что говорил себе годами, оправдывая свою жадность и убивая совесть. Обмануть себя можно, но факт остается фактом, если ты рушишь что-то – ты злодей, если ты защищаешь и строишь – ты человек. Да, да, просто человек, а не святой.
Наконец свои права предъявила ночь. После того, как люди были размещены в хостеле, где их обследовали врачи, в нижних залах заседаний командного центра началось первое собрание. За большим столом сидело множество офицеров. Сред них были генералы, полковники и все остальные военные, находившиеся на данный момент в бункере. Многим не хватило мест, и они стояли вокруг стола или опираясь спиной на серые стены, валясь от усталости. Главное место и те, что были ближе к нему, пустовали. Очевидно, что этих людей и ждали. Все те, кто сохранил бодрость духа, поглядывали на двери комнаты совещаний, где предположительно и были все первые лица, ожидая, что она вот-вот откроется. Остальные либо спорили о чем-то, либо беседовали с глупыми лицами, очевидно гадая над каким-то