– С тобой все хорошо? – спросила Катя и нежно погладила его по лысеющей голове.
– Конечно, со мной все в порядке, – бодрым голосом ответил Виктор.
Теперь все и всегда будет по-другому. Он снова обрел в себе нужную уверенность.
– Иди ко мне, – прошептала Катя и откинулась на подушку.
Они долго и медленно целовались. Их объятья становились все крепче, а движения сливались в едином порыве.
…Потом они оба долго и молча смотрели в окно на крышу соседнего дома, где реклама "Согаз" весело подмигивала им голубым пламенем всеобщей газификации страны. В это время что-то произошло с ними, но они сами еще не понимали этого.
– Послушай, Витя! – сказала Катя, нежно прижимаясь к нему. – Мне давно не было так хорошо с тобой. С того самого памятного дня 28 сентября 1986 года.
Виктор только улыбнулся ей в ответ. Он тоже сейчас об этом подумал. Они снова были вместе.
Все забудется…
Старый трамвай тормозит на каждом рельсовом стыке, а на кривом участке и вовсе, сыпет фейерверком искр из-под бугеля. Водитель сердито чертыхается, наблюдая сверху как юркие легковые автомобили, беззастенчиво перекрывают ему трамвайную колею.
Сегодня моя дорога к Черной речке не обещает быть короткой. Скучая, оглядываю едущих рядом пассажиров. У Елагина острова в трамвайный вагон входит молодая женщина с детьми. У нее они оба парни, цепляются друг к другу, словно молодые задиристые петушки. Активнее тот, что немного постарше, лет девяти с узкими злыми глазами. Кажется, его младшенький брат с ним чем-то сегодня не поделился. Изводить его доставляет ему заметное удовольствие. Мать не успевает разводить их по разным углам, только место в трамвае для этого не самое удобное. Нервы у нее, как натянутые струны, уже на пределе. Соседние пассажиры начинают ворчать и недовольно оглядываются.
– Дима, оставь Сашеньку в покое. Ты же старше и должен понимать, что так делать не хорошо, – говорит с упреком женщина.
Диме не нравятся такое замечание. Он легко переключается на свою мать.
– Мам, а ты куда ходила вчера вечером?
– На Испытателей ездила, оплатить счет в Петроэлек-тросбыт. Слушай, чего я перед тобой должна отчитываться?
– А наш папа говорит, что ты…
– Замолчи, что же ты такое говоришь? – глаза его матери быстро наполняются слезами.
Она испуганно оглядывается по сторонам. Пассажиры по большей части всего этого не замечают или намеренно делают безразличный вид. У каждого есть свои заботы. Другие, напротив, откровенно смеются над всем этим. Маленькая опрятная старушка, на переднем сидении внимательно выслушав весь этот разговор, неодобрительно покачивает головой. Теперь она живо обсуждает эту тему со своей соседкой. У них в жизни все было по-другому…
Дима улыбается с видом победителя и через некоторое время снова