Оказалось еще не готов человек,
И на черной опять мы уже полосе.
Снова жадность и корысть открыли свой счет.
Снова злато прикрыло черненье души.
Снова наглости, подлости в мире почет.
Снова правду телец заглушил, задушил.
Только русской души не затопчете жар.
Русский дух не купить золотою казной.
Лишь добьетесь, что вновь забушует пожар.
Русь проснется, и нет нам дороги иной.
О! Птица-тройка – Русь святая
О! Птица тройка – Русь! Где святость?
Трубач, давай по громче туш!
Нет, то не Гоголя предвзятость.
Пора вернулась – мертвых душ.
Ну, Чичиков! Ну, провокатор!
Но что он. Вот у нас размах…
Жиреет нынче губернатор,
На мертвых душах и домах.
Кресты кладет, где грудь – там пузо.
И ожиревшие мозги.
Справляют пОминки Союза
На взятки, словно на долги.
Да! То не бедненький помещик…
А воевода… с виду туз.
Он, может быть, хотел поменьше…
Не устоял, так сладок груз.
Зачем людские им заботы.
Легонько взял и приписал.
Каких-то пять минут работы.
Зато гордится, сделал сам.
Смотри – Коробочка при власти,
В свои таскает закрома.
Вернулась Русь на поле страсти.
Кто может – тащит без ума.
Мы что, сегодня ждем потопа,
Иль света белого конца.
При власти трус и недотепа
И им привольно – подлецам.
Как часто видите Ноздрева?
Не редок ныне этот плут.
Почто не видим это снова
Зачем же тюрем институт?
То Собакевич, нам с экрана
Покажет матушку Кузьмы.
Всех персонажей панорама
А на местах их тьмы и тьмы.
Опять немытую Россию
Хотят скорее растащить.
Когда ж появятся те силы,
Что перед злом поставят щит.
Спешите оправдать Иуду…
Иуду хают век от века.
Чего ж он подлый натворил.
За деньги предал человека,
Того, кого боготворил.
А современного Иуду?
Ломая жизнь простых людей,
Он не подсуден. Это чудо?
Нет, это полный беспредел.
За все проплачено с лихвою.
Откуплен под себя закон.
Чужим достатком, жизнью, кровью
Свое богатство строит он.
Русская доля
Русское поле!
Подарок судьбы.
Русская доля.
Путь вечной борьбы.
Бьемся за правду.
Ищем свободу.
Ломим преграды.
Кому то в угоду.
В поиске вечном
Несбыточных истин.
Вечное нечто
Душами ищем.
Только вмешалось
В жизнь нашу – злато.
Милая