– Ты чего? – спросила подруга, выйдя из кафе.
– Он перестал слышать стук моего сердца, – сказала Рита. – Он теперь в другом мире. Он не слышит моей музыки. Си бемоль. У меня си бемоль. Я слышу ноту си бемоль. А он – нет. У него там, в машине, сплошное соль.
– Смешная ты, – улыбнулась подруга. – Ерунда это все.
– Нет, – сказала я обреченно. – Планеты сдвинулись. Они разносят нас. Золотые нити выдергиваются из моего сердца.
Рита подняла воротник, сунула руки в карманы и, прячась от секущего снега, побрела по улице. Вместе с печалью пришло чувство свободы.
– Свобода и печаль ходят вместе, как музыка и текст песни…
– Красиво! Все-таки ты – талант. Если бы у меня был талант, я бы ни о чем не думала, – подруга вздохнула. – Это же такое счастье. Все тебя любят!
– Ага… Все. Любят.
– Перестань. Все будет хорошо!
Кофе, мороженое, музыка. Белые нити метели по стеклу кафе.
Илья уже был дома. Смотрел телевизор, сидя в кресле, щелкал пультом.
– Ты проколол колесо? – спросила я, войдя на кухню.
– Нет, – его глаза были тревожны.
– От тебя пахнет, – заметила я. – Когда успел?
– Нет. Я не пил, – Илья округлил глаза. – Я же за рулем. Хотя ты же знаешь! Я езжу в любом виде.
– Ты обещал меня отвезти в институт.
– А-а-а-а… Забыл. Прости. Вылетело.
– Забыл? – Рита помолчала. – Забыл. Забыл. Ладно.
Как-то все начало рассыпаться. Сценарий не шел, съемки срывались. Все впустую шло. И друзья куда-то все пропали. Только учеба осталась и работа после учебы: вымыть полы на отделении, потом подготовительные курсы. Или наоборот. Как сложится. Иногда Илья заезжал за ней, а иногда и забывал или не успевал. Но Рита плюнула – нельзя же человека дрессировать, как собаку.
Потом фильм про Риту, который снимала режиссер местной студии, получил приз на конкурсе документального кино, и Риту пригласили в Москву на программу о самодеятельных талантах. Но ее пригласили одну, хотя, конечно, все они делали вместе с Ильей.
– Ты же не сердишься? Ну, хочешь? Я не поеду, – сказала она, стоя в аэропорту на регистрации. И ее провожал Илья. А подруга, которая недавно вернулась из Вологды, не смогла. Что-то у нее там случилось.
– У нас все получится, – сказала Рита. – У нас будет своя студия, и мы будем снимать кино и мультики.
– Конечно, – согласился Илья. – Позвони, когда будешь лететь назад.
– Ага.
Москва кипела и гудела высоковольтно. В ее венах кровь гуще и теплее, чем кровь провинциальных городов. Перегретый ядерный котел – вот, что такое сердце Москвы. В Москве Рита немного потерялась. То, что давало несомненные бонусы в провинции – талант, оригинальность, дерзость – здесь не очень ценилось. Тут этого было валом. Здесь нудно было иное умение – не упустить удачу, подниматься по лесенке наверх, не оступаясь.
– Фа диез, – определила Рита