– Ладно. На эту тему мы можем дискутировать до вечера и только смотреть как будет происходить смена блюд. Собирайтесь на свой кастинг, посмотрим, как у вас сегодня, получится нанять нормальный персонал. К счастью в данной ситуации цена ошибки меньше, вы просто рискуете завалить проект, и вряд ли из-за этого будет изуродована детская психика. Но все же. Я продолжаю ждать от вас успешного доказательства того, что вы способны не только говорить умные мысли, но и совершать правильные и мудрые поступки. Я вас покидаю, так как уже опаздываю. Скажите Регине, что завтрак, как всегда был восхитителен, – Президент Волков удалился из-за стола, оставив молодежь в одиночестве.
– И почему он производит адекватное впечатление, когда общается с нами, – задумался Сашка, – а когда общается с избирателями отключает в себе эту функцию. Всю эту мутатень понимает от и до. И все равно не замечает ее.
– Потому что электорату, – сказала Женя, – нужен тот, кто будет общаться с ним на одном уровне. Согласись, что в ситуации с дорожной аварией вопрос встает между одним избирателем и пятьюдесятью. А то что толпа совершенно не может соображать уже никому не докажешь и не обоснуешь.
– Перестаньте, – вмешался Максим, – с чего вы взяли, что весь народ туп?
– Мы это за аксиому не принимаем, – ответил Сашка, – а вот папочкины заместители на полную катушку.
– Нонсенс, – заметила Женя, – умный человек в плену идиотов… Хватит. Сейчас и я на занятия опоздаю с вами. Сами то едете?
– У нас пустой день сегодня, – сказал Максим, – мы поедем сразу в штаб.
– Везунчики, – ответила Женя, – и как у вас на разных факультетах это совпадает?
– Президентское везение, – заключил Сашка, – это такой особенный бонус, доступный только избранным, разве нет? – он посмотрел на недовольную мину Жени, – да шучу я, просто договорились с деканом, чтобы у нас сильно расписание не разъезжалось.
– Дурацкие у тебя шутки, вот что я тебе скажу, – ответила недовольная Женя.
За прошедшие месяцы Волков-младший особо не изменился. Гибель матери и Олега, случившуюся по его вине, он смог пережить, быстро забыл (скорее всего потому, что Паулина Вульф его не воспитывала) и вернулся к старому курсу. Правда теперь, чаще всего брат и его жена за завтраком поддерживали резкие и острые пощипывания президентской гордости. Тот сопротивлялся, но в основном, принимал сторону детей, соглашался, но, в конечном счете, поступал так, как считал нужным. Волков как никогда держался за семью и даже старая история с журналистом (а о том, что тогда в аэропорту по его приказу вторично ухлопали Паулину Вульф он и не подозревал) не давала Президенту заподозрить милых детишек в чем-то преступно непотребном. Все это обстояло именно так, по причине глобального