– А самокат?
– Здесь оставим, никто не стащит. Сюда вообще-то никто не ходит.
– Только ты? – спросил я, слегка усмехнувшись.
Он невозмутимо кивнул.
Скоро мы брели вдоль ручья по скользким замшелым камням, и туман расползался перед нами и лениво склеивался позади. Прямо перед нами разгорался закат, и я уже понимал, что вряд ли вернусь домой до темноты. Дед вряд ли меня похвалит, думал я.
Идти было трудно. Голова кружилась, ноги подкашивались. Кончилось тем, что я обхватил этого Вика за шею здоровой рукой, как утопающий хватает спасателя, чтобы его тоже утопить, и примерно с тем же результатом: пару раз этот Вик чуть не рухнул в воду вместе со мной.
После получаса такого движения мы оба валились с ног. И все же берег мало-помалу опускался, и наконец по пологому склону мы выбрались из этого вонючего оврага.
Я оглянулся. Над ручьем стелился то ли туман, то ли пар. И правда, Чернушка, подумал я. Иначе и не назовешь.
Зато наверху росли самые обыкновенные елки и сосны. Какие-то птицы посвистывали в ветвях. Под ногами хрустели шишки. Я начал узнавать местность. Между деревьями виднелись просветы: должно быть, там проходила дорога от станции до дома.
– Посидим, отдохнем, – предложил я.
Вик посмотрел на меня. Потом на небо.
– Хорошо, посидим, – согласился он. – Только недолго. Скоро стемнеет.
Мы сели бок о бок на толстенный сосновый корень. Понемногу я отдышался. Мы разговаривали о всяких пустяках, и вот что странно: я больше не спешил домой. Уж не знаю, почему. К тому же все это время у меня на языке вертелось сразу несколько вопросов, которые надо было бы задать гораздо раньше. Просто я не умею общаться с людьми. Тетя Элла безусловно права.
– И все-таки, – сказал я. – Как ты меня нашел?
– Я следил за тобой, – легко ответил Вик. – От самого супермаркета.
– Зачем?
– Не скажу.
– Какого черта? Я не понимаю. Тебя дед попросил?
– Герман? Нет. Не просил. Он ни о чем не знает.
– Тогда зачем?
Он посмотрел из-под руки на алое закатное солнце. Облизнул губы.
– Лучше не спрашивай, – сказал он. – Мне придется врать. А мы не должны врать.
– Кто это «мы»?
– Ну… скауты-экологи. У нас тут лагерь. Называется «Эдельвейс». Слышал?
– Надо же, – сказал я. – Еще никогда не дружил со скаутами.
Вик покраснел. Или, может быть, побледнел, но алое солнце засветилось на его лице.
– Да, – сказал он. – Мы можем быть. Друзьями.
Я отвел взгляд. Я вижу, когда люди не врут. Это бывает очень редко. И когда у них друзей нет, я тоже сразу вижу. Это же все равно как в зеркало посмотреть.
Вик откинул волосы со лба, будто они ему мешали. Так он делает, чтобы успокоиться, понял я.
– А ты… чем занимаешься? – поинтересовался он. – Там, в городе?
Теперь и я смутился. Сказать-то мне было особо и нечего.
– Так, ничем, – признался я. – Тестирую игры.
– Ты исследователь? Я видел, ты в очках. Я так