– Одевайся, страж Долины, – усмехнулась она, снова показывая зуб. Голос ее тоже изменился. Если раньше он больше напоминал шипение, то сейчас журчал, как весенний ручей.
– Я не замерз, – пожал плечами Илья.
Она вышла на берег и остановилась напротив него.
– Я говорила, что лунный свет согревает, а ты мне не верил. Одевайся, не голым же идти в лес. Или я так понравилась тебе, что ты решил воспользоваться мною, как своими распутными девками по пьянке? Боюсь, у нас ничего не получится. Страж Долины не должен умереть в моих объятьях, как простой смертный.
Илья ни о чем подобном не думал, но внезапно понял, что она права: он и вправду почувствовал к ней непреодолимое влечение, пугающее и опасное. Эти стройные ноги казались ему неуклюжими? Эти плечи – костлявыми? По этим тонким пальцам он ударил поленом? Она могла бы не говорить, он и без слов понял, что ее любовь смертельна. И в глубине души пожелал умереть, сжимая ее в объятьях. Морок и кошмар. Он провел рукой по лицу, прогоняя наваждение.
– Ну-ну, расслабься, – хмыкнула Мара, – и одевайся скорей, нам пора.
Илья рассеянно кивнул.
Как ни странно, ощущение свежести и чистоты не прошло, когда он натянул на себя одежду. Он чувствовал себя бодрым и уверенным в себе и сам взял Мару за руку, чтобы идти вперед. Рука ее теплей не стала, но теперь он называл это прохладой, а не холодом. Бархатистая прохладная чешуя змеи, обвивающей шею.
Они молча прошли через Долину, освещенную луной, и углубились в лес на другой ее стороне. Здесь не было светло, как днем: лунный свет пробивался сквозь деревья и серебряными бликами ложился на землю. Чем дальше в лес они углублялись, тем сильней Илью охватывало беспокойство. Даже не страх, а возбуждение вызывало нервную дрожь и заставляло стучать зубы.
– Ну и чего ты дрожишь? – поинтересовалась Мара.
Илья пожал плечами.
– Не дрожи, – велела она.
Отличный совет.
Они отошли от крайних участков Долины не более чем метров на триста, когда впереди Илья разглядел свет – лес расступился и выпустил их на круглую поляну, залитую лунным светом. Первое, что бросилось ему в глаза, – это бесформенное нагромождение огромных валунов в самом ее центре, очень высокое, примерно в два человеческих роста. Камни лежали друг на друге в неустойчивом равновесии: казалось, толкни легонько – и они рухнут на землю,