– Ты лучше меня знаешь, что я не любитель по ночам кататься. Езжай, у нас и так времени под обрез.
– Как скажете!
Машина остановилась у нешироких крепостных ворот, пробитых в увенчанной зубцами стене. Уже здесь, на улице, несмотря на жару, доносились сладострастные запахи свежеприготовленного мяса.
Отпустив водителя, Аббасов вошёл через деревянные ворота внутрь большого двора шашлычной. Постоянные посетители шашлычной Насира любили наслаждаться недолговечными творениями его рук на свежем воздухе, хотя могли бы и спрятаться внутри здания. Самые разные люди приходят сюда за гастрономическими шедеврами, стаканчиком отменного вина и просто, чтобы побеседовать. Это единственное место, где все жители города соблюдают правила хорошего тона, и ни разу здесь никто не позволял себе ругаться или даже на повешенных тонах выяснять отношения.
Хотя именно сюда частенько приходили проводить переговоры, заключать сделки – не всегда законные, но обязательные для сторон. Рядом некогда был городской майдан. По сути: рынок, толкучка. Конечно, именно на майдане люди знают толк в хорошей торговле, ловкой карманной краже, где неопытного горожанина или гостя, желающего сбыть по нужде какую-нибудь вещь, или присматривающего что-нибудь интересное, облапошат в несколько минут.
Правда, после войны майдан уж не тот: не те товары, не тот народ и жулик обмельчал. Но остались ещё закоренелые одиночки ремесленники и торгаши, мелкота, торгующая краденым, вершили ещё здесь свои коммерческие операции и акулы покрупнее. Заходили и авторитетные люди, работники на государственной службе, бывали и воры в законе, какие-то подозрительные личности. Может быть, по этой причине редким случаем бывает посещение этой шашлычной женщинами: это тогда выглядело, как будто слабая горлица случайно залетает на орлиную скалу – здесь становилось излишне тихо, но никто не нападал на беззащитную птицу.
Несколько молодых людей разносили широкие блюда по столикам, и иногда с них попадали на замощённый булыжником двор капли влаги от пахучего, сочного мяса, которые впитывались в землю между камнями или быстро исчезали на горячем булыжнике.
Только здесь можно отведать настоящие блюда, а не «пищу» или «еду»! Когда Фархат подошёл к одному из свободных столиков, около молодого кябабчи27, жарившего в углу на мангале шашлык, стоял сам Насир-муэллим28.
Несмотря на свой возраст (а седьмой десяток жизни почтенный кулинар уже отмечал) почтенный Насир выглядел вполне неплохо: в сияющем белизной поварском халате, мягких сандалиях гостей встречало его всегда улыбчивое лицо. Под широкими, аккуратно подстриженными бровями разместились его добрые карие глаза, встречающие и провожающие приветственным взглядом каждого гостя. Заметив Аббасова, он подошёл к его столу, присел рядом, поздоровавшись.
– О, директор пришёл. Салам, Фархат! У тебя же дел сейчас должно быть невпроворот?