…А действительно: что это было?..
Сентябрьский денек чудесен. Женька шагал к метро через жиденький сквер, разбитый перед стадионом «Динамо», и едва сдерживался, чтобы не пуститься вприпрыжку. Несолидно, все же восьмой класс, не сопляк какой-нибудь мелкий… Солнце весело подмигивало из луж, оставшихся после утреннего дождика, листва, еще не знавшая, что лето уже три дня как закончилось, шелестела над головой, и лакированные листочки лип отбрасывали по сторонам едва уловимые солнечные зайчики. Голуби – здоровенные, жирные, совершенно ничего не боящиеся – паслись на аллеях сквера, деловито разгоняя наглых воробьев, претендующих на свою долю исклеванной до дыр горбушки. Благодать, да и только!
Радостную картину слегка омрачало происшествие на тренировке. С одной стороны, обошлось без выволочки от Васича, причем выволочки заслуженной. Еще бы – сошел с дорожки, финт какой-то отколол… А с другой – в чем, собственно, было дело? Он помнил, в какой момент случилось помутнение: это когда он поднялся после падения, а Димон, его партнер по тому бою, изготовился атаковать. И вот тут-то руки и ноги словно зажили какой-то своей, отдельной от него жизнью…
И ладно бы все это осталось позади! Так ведь нет, несколько раз, уже на улице, он ловил себя на мелких странностях: то ноги несли совсем не туда, куда он собирался идти, то руки вдруг сами по себе пытались открыть свисающую с плеча школьную сумку – большую, плоскую, из синего кожзама, с белыми «Жигулями» и надписью «Auto Export». Последний писк школьной моды, между прочим, пол-лета у родителей выцыганивал…
– Бабай, погоди!
Бабай – это школьное прозвище. В третьем классе его звали Абаш, попросту, без затей, урезав фамилию. Классу к пятому оно как-то само собой превратилось в Абай, ну а дальнейшая трансформация была уже неизбежна.
Женька обернулся. Размахивая сумкой, перескакивая через лужи, его догонял Аст.
– Васич велел тебя все-таки проводить, – сообщил он, переведя после недолгого забега дух. – Как ты ушел, он постоял, подумал, а потом меня и отправил. Говорит: мало ли что случится, дорогу там будешь переходить или еще что…
Женьке хотелось улыбнуться – радостно, во всю физиономию. Как же здорово, что есть друг, и он взял и догнал его! Честно говоря, Серегино общество – это как раз то, что сейчас нужно. Нет, рассказывать о своих мелких странностях ему, может, и не стоит, но… все равно здорово ведь!
– А классно ты его! Прав Васич, действительно, как в кино! – продолжал восторгаться Аст. – Бамс – и готово, Димон даже защиту взять не попытался! А ты постоял-постоял да и хлопнулся на задницу, я прям обалдел. Что с тобой случилось, а? Может, правда, духота?
– А? – рассеянно отозвался Женька. – Наверное. Помутнение какое-то нашло…
Он помолчал и вдруг решился:
– Понимаешь, оно и сейчас продолжается, правда, слабее. Я на секунду как бы теряю власть над собой… то есть над своим телом, руками и ногами.
– Да ну? – Серега