– Не думаю, что моё присутствие здесь уместно.
– Ерунда! – Танмир упрямо тянул Виктора к общему столу. – Айтан первым обозвал бы тэно скучной мордой за такой отказ.
Не сказать, что все за столом обрадовались пополнению. Карамия предсказуемо скривила губы, но прежде чем она успела выплюнуть очередную колкость, Лафайетт вложил ей в руку кальянную трубку.
– Застолье – это всё ваше прощание с мёртвыми?
– Небось считает, яко мы ведуны, то даже посрать без заклания не ходим, – не слишком-то тихим шёпотом фыркнул Лиховид, наклонившись поближе к Диане.
– Виктор, посмотри на нас! – с широкой улыбкой, которую не скрыла густая борода, Танмир обвёл жестом пирующих. – За этим столом собрались и шины, и горцы, и степняки, и низменники, а один и вовсе с Вердестта. У каждого свои представления о ритуалах погребения, сложно всем угодить так да.
– Все мы здесь любители нарушать правила, – добавил Лафайетт, пока он отработанным движением вскрывал бутылки одну за другой, – вот и прощаемся с мёртвыми так, как захотим, а не как требуют чьи-то традиции.
– Айтан был счастлив в те редкие моменты, когда все наши собирались за одним столом и закатывали пирушку. Чем не лучший способ почтить его память? – Сирша, желая подкрепить слова делом, схватилась за одну из открытых бутылок и выпила из горла.
Тунара подала Виктору жареную треску в соусе, варёные лапки крабов, сунула в руку апельсин, который только в Шинстари растёт – вот уж точно, гуляли не на шутку. Вся снедь так одуряюще пахла, что желудок свело от обострившегося голода – но стоило ли рисковать? Когда сидишь в кругу убийц, то закономерно опасаться яда в своей тарелке. Виктор обвёл Курьеров внимательным взглядом. Никому до него не было дела. Игнорировать угощение становилось всё сложнее. Ощущая жуткую неправильность оттого, что он отмечает прощание с убитым им парнем в компании его же товарищей, Виктор поддался соблазну.
Каким-то мистическим образом Танмир умудрился создать за столом лёгкую атмосферу: то подразнивал безобидной шуткой, то завлекал разговором Якоба с Нариманом, и даже нашёл чем заинтересовать тихоню-Веселину. Взаимные подначки и обидные уколы сменили смех и рассказы о былых временах. Танмир воскликнул: «Ребята, ме же починил патефон!», и вскоре зазвучали ритмичные звуки банджо и фагота. Первым на месте не усидел захмелевший Лиховид. Он потащил за собой Диану, тут же закружил её в танце, улыбаясь, как сумасшедший, и не отводя от спутницы взгляд. Диана покраснела и захихикала, когда тот потёрся кончиком носа о шрамы на её щеке.
– Эй, Лаф, давай растрясём твои старые кости, – Сирша поддела ногу соседа носком туфли. Долго уговаривать не пришлось, из Лафайетта вышел неплохой танцор, хотя выпил он поболее многих. От Танмира не скрылся тоскливый вздох Тунары, и после короткого «А давай?..» они вместе пустились в диковатый пляс. Виктор успел в своей жизни