Ощутив чужое присутствие, юноша повернул голову и посмотрел сперва на доктора Самуэля, а потом – на его спутника. Глаза у него были серо-стальными, и Умар поразился контрасту почти женственной внешности и холода в этом взгляде.
– Ну что же, джентльмены, оставлю вас, – заторопился доктор Самуэль. – Умар, ты знаешь, где меня найти.
– Знаю. Спасибо. Мы поболтаем. Обещаю, все будет хорошо.
Дождавшись ухода врача, Умар неспешно подошел к беседке и опустился на скамейку. Выражение лица юноши не изменилось, и взгляда он по-прежнему не отводил.
– Доктор Самуэль жаловался на то, что ты ничего не ешь. Если ты решил объявить голодовку, предупреждаю: идея дурацкая. Если ты не ешь потому, что больно двигать челюстями или глотать – не нужно было вести себя как полный идиот и приставать к тюремным авторитетам. Терпи, это твой урок.
Юноша опустил глаза и принялся разглядывать содержимое своей чашки. Судя по запаху, там был травяной чай.
– Как зовут? – предпринял очередную попытку Умар.
– Ливий, – последовал короткий ответ.
– О. А я уже было подумал, что ты отказался не только от еды, но и дал обет молчания. Ливий, значит. Очень хорошо. Понравилось тебе ссориться с Анваром? Хочешь повторить?
Собеседник промолчал, и Умар похлопал его по колену. Слабо, едва прикоснувшись, но Ливий зашипел от боли.
– Морду он тебе расквасил знатно. Надеюсь, следов не останется. Девки, наверное, бегают за тобой толпами?
– Кто вы такой?
– Я Умар. Твой инстинкт самосохранения, а заодно и твои мозги. Ни первым, ни вторым ты явно не располагаешь. Так что придется мне за тобой присмотреть.
– Я не нуждаюсь в няньках.
Умар скрестил руки на груди.
– Ты впервые попал в тюрьму, а, малыш?
– Я вам не малыш, – произнес Ливий прежним спокойным тоном, но в нем уже появились нотки раздражения.
– Ты безмозглый щенок. И ровным счетом ничего не смыслишь в здешних порядках. Не спорь, если не хочешь, чтобы на твоей смазливой роже появились дополнительные швы. За каким чертом ты во все это ввязался? Работорговцы? Чего тебе не сиделось в доме твоего папочки?
– Вы ничего обо мне не знаете. У вас нет права учить меня жизни. Вы такой же заключенный, как я.
– Вот тут ты ошибаешься. Ты сидишь в камере под замком, а я свободно разгуливаю по тюрьме и, как говорят на воле, имею в этих кругах определенный вес. Равно как и право на то, чтобы учить тебя жизни. Но ты прав, я ничего о тебе не знаю. Ты тут надолго, да и я тоже. Так что можешь рассказать. Я люблю истории о чужих жизнях.
Ливий осторожно прикоснулся ко шву на правой щеке.
– Вы хорошо говорите по-итальянски. Но, судя по всему, родились на востоке, и имя у вас восточное. Как вы сюда попали?
– Долгая история. Когда-нибудь я тебе ее расскажу. Но ты первый. Так как ты попал в тюрьму?
Юноша допил чай и поставил