– Никак не можете оставить девочку в покое? – спросила та с улыбкой. Таким тоном, что даже Ванессе стало противно – словно соседка пыталась заткнуть им рты. И это всегда неприятно, пусть рот и пытались заткнуть елейными интонациями, словно патокой или сладкой газировкой. – Уверена, она быстро попадёт в какую-нибудь замечательную семью. Такие умницы и красавицы надолго в интернатах не задерживаются.
В семнадцать Ванессе смешно вспоминать об этих словах. В интернатах задерживаются все, кому не везёт туда попасть – кто-то на несколько лет, а кто-то на всю жизнь. Зависит от возраста. Она провела тут чуть меньше пяти лет, но и они кажутся целой жизнью – новой. Серой. И сейчас она уверена, что тогда их когда-то казавшаяся добродушной соседка откровенно язвила и издевалась.
Строила из себя правильную.
– Вы сама доброта, миссис Лавли, – мистер Джейсон выпрямился во весь рост, улыбнулся – иначе – и положил ладонь Ванессе на плечо. – Удивительно, что вас до сих пор от самой себя не тошнит. Тяжело, наверное, так жить?
– Удивительно то, что вас с такими манерами до сих пор палкой не погнали из школы, – поджала губы та. – По-хорошему говорю, отстаньте вы от девочки. У неё вся жизнь впереди, а вам… Повзрослеть бы, да за ум взяться.
– Не лезли б не в своё дело, – его взгляд тогда был таким мрачным, что сейчас Ванесса вполне могла бы его испугаться, но в двенадцать она не понимала, что взрослые на самом деле ссорились. – Любопытство сгубило кошку. И не одну.
Миссис Лавли разве что не затряслась от возмущения. Вздернула нос, сжала в руках небольшую сумочку и, так ничего и не ответив, пошла в сторону выхода с кладбища. Ванесса и по сей день не знает, отчего та так не любила мистера Джейсона. А может, всех своих соседей с Грин-стрит.
– Проводить тебя домой, Ванесса?
– Не обязательно. Сюда я сама приехала. На автобусе, – сказала она. Для неё это своего рода подвиг – раньше сама она ходила только в школу.
– Ты большая молодец, Несс, – он всё-таки обошёл её вокруг и толкнул коляску вперёд. – Я тобой горжусь.
В тот день Ванесса не оборачивалась. Смотреть на могилу бабушки не хотелось. Не хотелось верить в то, что она приедет домой, а той там снова не будет. Не хотела мириться с тем, что её дом в ближайший месяц сменится неприветливым серым зданием на окраине Уайт Порта.
***
К четырнадцати годам Ванесса всё-таки привыкла справляться со всем самостоятельно. Избегать крутых и неудобных лестниц, принимать душ, передвигаться на коляске и без неё – научилась тому, чему её никогда не учила дома бабушка. Привыкла к обществу других детей, к безучастности местных воспитателей и правилам.
Настоящее правило в интернате только одно: не переходить дорогу директору. Или миссис Донован. Только ленивый не знал, что стоит поссориться с Мегерой, как тут же начнутся проблемы – неожиданные проверки, запреты, отработки. Щепетильная, готовая заставить ходить по струнке любого, та любила