Ясмин одернула платье и упрямо тряхнула волосами. Отец отчитывал её на весь дом так, словно она совершила страшный грех. Наверняка слышно даже во дворе. Но что-то изменилось в этот день, и впервые за всё время Ясмин вспылила в ответ:
– Не трожь меня больше! Не трожь, слышишь, – её голос чуть дрожал, но не от страха – от гнева. Ясмин вырвалась и встала напротив отца, чуть задрав голову, и заговорила: – Я больше тебя не боюсь, хватит. Я выполнила все дела, не указывай, что мне делать. Знаешь… я давно поняла. Ты срываешься на мне за мою мать – и я больше не хочу это терпеть.
Сказанное на удивление не вызвало новую вспышку гнева, а наоборот, точно привело отца в чувство. Ясмин поначалу даже не поверила своим глазам. И, помедлив, заговорила тише:
– Хватит… Я уже не ребенок, я готова помогать тебе и быть опорой… потому что я тебя люблю! Слышишь? – Она прижала кулаки к груди, глядя на то, как меняется выражение лица, как недоуменно сводятся его брови. – Люблю, потому что ты мой отец, хоть ты и никогда не говоришь мне о том же. И я даже не знаю, есть ли у тебя хоть немного тёплых чувств к своей дочери. Но я – твоя кровь! И ты вправе мной гордиться, а не оскорблять.
– Ясмин! – начал он резко. – Я буду тобой гордиться, если ты перестанешь делать глупости… – сорвавшись, мягче прозвучал вдруг его голос. – И если будешь слушать…
– …что тебе говорят. Знаю, папа! Я люблю наше поместье и хочу, чтобы здесь всё было хорошо. И сделаю для этого всё, что в моих силах.
Отец вдруг замялся, будто не зная, что теперь ему сделать. То ли злиться, что она осмелилась спорить, то ли развернуться и уйти.
– Что ж, – он взглянул, явно с трудом удерживая желание выдать новый упрёк. – Чтобы через четверть часа…
– …была на ужине собранная и аккуратно одетая? – фыркнула Ясмин.
Кириос ди Корса с недоумением покачал головой, а Ясмин ещё сильнее поверила в то, что у неё действительно есть сила, раз она смогла укротить этот ураган – впервые в жизни.
– Ты всё ещё маленький и несносный ребенок, Ясмин!
– А ты – очень плохо меня знаешь, папа, – парировала она без колебаний. – И я тебе это докажу. И больше не смей наказывать других за мои проступки. Того, как ты поступил с Рианом, я тебе не прощу.
– Он прекрасно знает, в чём именно виноват, – усмехнулся отец, потерев подбородок и глядя на Ясмин в упор.
– Значит, вовсе не в том, что позволил мне сесть на необъезженную лошадь, да?..
Ясмин смотрела в упор ровно так же, прекрасно понимая весь невысказанный смысл. Про домыслы, про её репутацию, про запретную тягу к тому, к кому её не должно быть никогда. Потому что они неровня.
Однако это никогда не мешало отцу иметь связи с любой симпатичной девицей, работающей в доме! Как же удобно быть мужчиной. Ясмин стиснула кулаки.
– Хорошо, отец, – холодно добавила она. – Это не повторится. Но и ты больше никогда