– Это ужасно…
Всадница молчала. Взгляд ее удивительных изумрудных глаз был прикован к лагерю. Она обратила свой взор на Софию, ее глаза затуманила дымка.
– Тот кто предал, предаст снова. Враг обернется другом. Друг обернется врагом. Синее пламя будет следовать по пятам. Смерть, есть спасение.
София отпрянула.
– Что?!
Всадница моргнула и дымка с глаз сошла. Она помотала головой, осмотрелась, будто на миг забылась где находиться.
– Мне пора.
– То что ты сказала. Что это значит?
– Адамасто, он защитит вас. Верь ему.
Имя было произнесено с особой теплотой, с такой с которой говорят о любимых. Девушка спешно засунула косу под плащ, накинула капюшон. Ловко забралась в седло огромного жеребца и тут же скрылась в ночи, будто ее тут никогда и не было. Единственное, что говорило о том, что это было не видение, запах лаванды и ванили, оставленный в воздухе.
За мыслями она не заметила как к ней подошел Змей. Когда он подал голос она вздрогнула.
– Чего сидишь тут, одна?
– Напугал. Просто, не спиться. А ты чего?
Змей некоторое время пристально смотрел на нее, потом огляделся. Сел рядом и обнял за плечи. Она позволила.
– Решил проверить как ты тут. Беспокоился.
– Правда? – чуть обижено произнесла София.
София подняла на него глаза. Змей пристально всмотрелся в них. Вздохнул. Принюхался.
– Слушай, а что за запах странный?
София чуть заметно пожала плечами.
– Не знаю, но пахнет интересно.
– Не спорю. Странное чувство, будто аромат детства. У тебя когда-нибудь такое было?
– Да, один раз. Помнишь когда тебя похитили… вернее мы так думали. Когда мама зашла в комнату, ее запах мне навеял воспоминания о детстве.
Змей молчал. Думал. Запах казался таким родным, что было трудно дышать. Он крепко обнял Софию.
– Если тебе нужно будет поговорить, я всегда рядом. Знай, что бы ты не сказала, я всегда поддержу тебя, ну или молча выслушаю.
София провела рукой по влажной, холодной траве. Вновь посмотрела на Змея. Его руки были теплые, уютными. За всем этим она и забыла, что такое настоящее человеческое тепло. Змей был ей роднее, чем родной отец. Она жалела, что не он ее отец. Она резко поднялась.
– Пора в лагерь, Вульф будет искать.
С этими словами она быстро ушла обратно. Змей смотрел ей в след. Девушку одолевали сомнения. Вульф за всю дорогу только и делал, что рычал на нее. Они ругались, спорили и снова ругались. Были конечно минуты перемирия в их хрупком мирке, но длились они ровно до того как у Софии на глазах не проступали слезы. Вульф, злился. Змей, ненавидел его за это. Ненавидел всей душой, что тот считает потерю друзей своим личным горем. Он потерял брата при том, что они не были особо близки. Да и к тому же, есть