Образ солдата пропал, и Софья снова думала о том, как за последний год все поменялось. В печальные дни она всегда обращалась к хорошим воспоминаниям, чтобы тяготы переносились легче. Вот и сейчас в воображении ожила картина крещения Цесаревича Алексея, когда все вокруг было похоже на сказку. В тот летний день женские платья из богатой парчи и золотого житья блестели в залитых солнцем комнатах Петергофского дворца. Гости, ожидавшие виновника торжества, были увлечены беседой. Когда на улице послышались приближающиеся звуки оркестра и блестящей процессии, все ринулись к окнам. На дороге между двух шеренг солдат в полной парадной форме под развевающимися знаменами медленно ехала карета из стекла и позолоты, запряженная шестеркой белых лошадей в сверкающей упряжке, на их головах раскачивались белые страусиные перья. Внутри кареты на коленях у гофмейстерины Двора, одетой в зеленое с золотом придворное платье, ехал наследник российского престола в кружевной белоснежной крестильной одежде, он возлежал на подушке из серебряной ткани. Софья отошла от окна, поправив на своем платье переливающуюся бриллиантовую брошь фрейлины Императрицы, и встала рядом с другими дамами в ожидании начала церемонии…
Недалеко кашлянул офицер Татищев, Софья посмотрела на него. Этот высокий, худощавый мужчина с орлиным носом, с седыми волосами и совершенно белой бородой ходил туда-сюда по комнате. Видимо, он так же вспоминал о чем-то хорошем из прошлой дореволюционной жизни, потому что его голубые глаза жизнерадостно светились.
На лестнице послышались шаги, и очень скоро в комнату зашел чем-то озабоченный князь Долгоруков в темно-зеленой военной форме без знаков отличия, указывающих на генеральский чин. Он разрушил их молчание.
– Илья Леонидович, пройдемте в дальнюю комнату, я хотел бы поговорить с вами.
Потом посмотрел на баронессу.
– Софья Карловна… – князь указал рукой на дверь. – Если хотите присоединиться к нашей беседе…
Она отложила книгу и, шурша юбками, направилась вслед за мужчинами. Они вошли в маленькую комнатку, единственную, в которой были глухие, толстые стены.
– Только здесь мы можем спокойно поговорить, – прошептал генерал и добавил чуть громче, – проклятье! За нами постоянно шпионят… Вы видели, как один из солдат сегодня будто бы проверял отопление, но то и дело посматривал на нас?
– Уборщицы наверняка тоже агенты, – предположила Софья, скрестив руки на груди.
Генерал-лейтенант Татищев пригладил бороду.
– Я заметил, что солдаты все больше отбиваются от рук, – произнес он низким голосом. – Когда мы приехали