Медсестра угрожающе приближалась к их койке, семеня короткими шажками. Наклонившись над ребёнком, она хладнокровно вынесла свой приговор:
– Ты будешь любить его, но не настолько, чтобы он был счастлив. Ты не можешь дать большего, ведь ты сама ничего не знаешь о любви. Всем значимым для тебя людям всегда было не до тебя. Они думали, что ты и так разберёшься и непременно станешь такой, как надо – правильной и хорошей. Они не хотели брать на себя больше, чем могли вынести. Они будут винить тебя за то, что ты являешься яркой иллюстрацией их позорного поражения.
Её слова звучали жестоко, но Сильвия понимала, что медсестра говорила правду, пусть даже она об этом и не просила. Но это было далеко не всё, что она должна была услышать. С нечеловеческой злобой, женщина продолжала подавлять хрупкий материнский инстинкт:
– Любовь – это не то, о чём ты думаешь. Тебе не дали возможности почувствовать себя любимой, отсюда и все твои проблемы. Ты живёшь подменой, а твой мальчик – яркий тому пример. Побочное действие. Ошибка, которая повлечёт за собой череду куда более страшных ошибок. Твоя семья не простит тебя за выбор, сделанный тобою сгоряча. Они выгонят тебя из собственного дома, указав единственный путь – в самостоятельную жизнь.
Сильвия пыталась держать сопротивление. Ради себя. Ради собственного желания поступить правильно хотя бы раз в своей жизни. Она молчала и слушала, мысленно отбивая атаку за атакой. Девушка верила, что справится, даже если ей и в самом деле придётся преждевременно брать на себя взрослую ответственность. Казалось, медсестра читала её мысли. С каждым доводом, её цинизм переходил на новый уровень:
– Этот малыш будет скитаться вместе с тобой по чужим, часто грязным и тёмным углам. Он узнает о наркотиках раньше, чем о сладостях и детских игрушках. Ведь ты уже узнала о наркотиках. Узнала и не остановилась.
Напоминание о наркотиках ранило сильнее, чем все слова о нелюбви. Сильвия знала, что на её счету есть вина, но не настолько серьёзная, какой могла бы быть. Снова и снова оправдывая себя, девушка выпала из реальности, погружаясь в хаотичные картинки из недавнего прошлого, а там, в ярких красках, проявлялись моменты, о которых ей не хотелось бы говорить. Череду воспоминаний прервала пощёчина.
Прикрывая ладонью горящую щёку, она заплакала и с мольбой о милосердии посмотрела на медсестру. В ответ, справедливым укором, на неё смотрели жуткие серые глаза, в которых невозможно было отыскать ни толики добра.
– Рано или поздно, сын почувствует себя твоим бременем и вправду будет тяготить тебя до тех пор, пока в твоей жизни не появится новый любовник, который, будучи под кайфом, случайно убьёт мальчишку, и ты, сука, простишь его не раздумывая. А потом вы двое окончательно деградируете, и ваше существование превратится в жалкое убожество. В дерьмище. Так, ещё пару-тройку лет будете тянуть свою мерзкую любовную историю, пока каждый из вас не передознётся в своё время, в случайном месте. И всё. Дай парню шанс на другую жизнь.
Когда