Чужая память. Геннадий Васильевич Иевлев

будто близнецы, планет. Планеты имели серо-коричневую окраску и лишь одна из них была окружена сине-зеленым ореолом, указывающим на присутствие кислородосодержащей атмосферы. Но Аттонар бросил планетарный разведчик не к ней, а выбрал поток астероидов, который хотя и редким, но достаточно широким кольцом опоясывал планетную систему, надеясь ввести степперы и выпущенные ими плазмоны в заблуждение. Быстро просканировав анализаторами несколько астероидов, он выбрал огромный железный булыжник, неподалеку от которого величаво плыл каменный астероид ещё больших размеров, за которым без проблем можно было спрятать корабль. Аккуратно пристыковав «Глорр» к каменному астероиду, Аттонар полностью заглушил конвертор, надеясь, что, если вслед кораблю были выпущены плазмоны, то их гарантированно привлечёт к себе большой железный астероид, а не затаившийся за каменной глыбой корабль чужой цивилизации.

      ***

      Время шло, а ни степперы, ни плазмоны пространственным сканером «Глорр» не чувствовались: некоторую часть конуса пространства экранировал астероид, за которым был спрятан «Глорр», но отражённые сигналы от других астероидов показывали, что экранированный район пространства тоже чист.

      С одной стороны – этот успех вызывал у Аттонара чувство удовлетворения, тем, что ему удалось уйти от преследователей, с другой – не меньшим было и чувство тревоги: степперы могли или намеренно, где-то затаиться и ждать, когда жертва сама покажется из-за своего укрытия или что-то мешало им войти в эту планетную систему. И это неизвестное что-то, вызывало у Аттонара смутное чувство тревоги.

      После беспокойных суток ожидания, терпение Аттонара иссякло и активировав конвертор, он осторожно вывел разведчик из-за укрытия – корабли тресхолдов в обозримой части пространства, действительно, не наблюдались.

      Подведя разведчик к краю астероидного кольца, Аттонар принялся осматриваться. Его сердце сжалось: обозримое пространство ему было ещё незнакомее, чем до встречи со степперами, большую часть экрана покрывала россыпь ярких, однозначно, очень горячих звёзд, своим блеском экранируя пространство за собой. Почти всё межзвёздное пространство было заполнено какими-то белесыми сгустками, будто небо планеты перистыми облаками. Ни о каком проходе сквозь такое странное пространство не могло быть и речи. Он застучал по сенсорам вызова – в голоэкране вспыхнула врезка с отображением астрофизика.

      – Куда ты нас завёл? – с нескрываемым недовольством проскрежетал Аттонар.

      – Мы у дальней границы горячего скопления, господин капитан, – дрожащими губами заговорил астрофизик. – Я пытаюсь подобрать фильтры, чтобы убрать экранизацию от плазмы горячих звёзд. Но нужно время.

      – Так делай это быстрей. Хара! Ослепнуть можно, – Аттонар махнул рукой в сторону астрофизика.

      Отображение Каррака исчезло, но не успел Аттонар ещё убрать руку с панели связи, как оно появилось вновь.

      – У нас ещё большие проблемы со связью. Станция или сдохла или на последнем