Этот договор не пришелся по душе Англии и Франции, стремившимся сохранить все свои привилегии и запереть России выход из Черного моря, преградить России доступ на Балканы. Были пущены в ход все средства борьбы, и через семь лет, когда истек срок этого договора, по настоянию этих держав Порта не возобновила его.
Уже тогда, за тринадцать лет до начала Восточной войны, положение было довольно близким к войне, и французский посол в Константинополе, генерал Гильемино, занятый вопросом о высадке союзного десанта в Крыму, наметил для этой цели именно Евпаторию.
Но война не началась, потому что состоявшие в «сердечном соглашении» Англия и Франция перессорились тогда из-за Египта, на который слишком горящими, по мнению Англии, глазами вздумалось глядеть Франции.
Однако разногласия между сильнейшими морскими державами длились недолго: изворотливый руководитель английской политики лорд Пальмерстон не только возобновил с Францией прежние отношения, но еще и привлек ее подписать с Портой новый договор о проливах: военным судам, по новому договору, запрещалось проходить через проливы, но только до тех пор, пока Турция будет в состоянии мира.
Когда Николай увидел, что влияние его в Турции очень пошатнулось благодаря проискам Англии, он вздумал отправиться в Лондон, чтобы там на месте договориться по турецкому вопросу с английским правительством. Это было в 1844 году.
В Виндзоре устроили парад войск по случаю прибытия могущественного русского монарха, и на этом параде Николай имел случай не только показать свою безукоризненную посадку на коне, свою гвардейскую выправку, свой звонкий командный голос, но и любезно сказать королеве Виктории, что в случае ее затруднений военного свойства она может вполне рассчитывать на всю его армию.
Чтобы ознаменовать его посещение Англии, там выбили медаль с его профилем… Виктория писала королю бельгийскому Леопольду: «Этот приезд – великое событие для нас и знак большой учтивости к нам. Английский народ очень польщен этим визитом».
И сама королева, и руководители английской политики: Пальмерстон, Абердин, Роберт Пиль и другие – все сделали вид, что очарованы и любезностью, и прямотой, и даже величественной внешностью Николая.
Но вопрос о Турции так и не был решен визитом царя, и «сердечного соглашения» с Англией Николай не достиг.
Быть не только императором-самодержцем, но еще и талантливым артистом в роли императора – вот чем был особенно занят Николай за долгий срок своего царения.
Он охотно позировал художникам, и одному из них – Крюгеру – удалось изобразить его как исключительно картинного всадника на исключительно картинном коне.
Вставая рано, Николай не позволял себе отдыха днем: он желал быть образцовым императором, который неустанно печется о нуждах государства.
Поэтому