Финтиппов взглянул на Кадяева, тот утвердительно махнул головой и генерал ответил:
– Да, Сергей Борисович. Они вели контрнаблюдение и выявляли признаки наших оперативно-поисковых мероприятий по фигуранту. После чего выехали назад, в Украину.
Опять повисла напряжённая пауза.
– Попросите начальника второй Службы после совещания зайти ко мне, – спокойно распорядился Ковалёв, обращаясь к присутствующему референту, – мне нужен доклад о результатах исполнения распоряжения директора о передаче в органы пограничного контроля и местные территориальные отделы данных на всех установленных ими лиц, причастных к диверсионным и иным специальным подразделениям ГУР и СБУ Украины.
Атмосфера надвигающейся грозы ощущалась по обе стороны видеомоста. Присутствующие, кто сидел, потупив взор, кто нервно что-то помечал в своих записях.
– Что за безалаберность! – зам. директора говорил тихо, но слова звучали грозно, – почему офицер ГУР, фото которого нам известно, вновь спокойно и бесконтрольно пересёк границу? Страна почти у порога войны, а у нас вражеские спецслужбы хозяйничают как дома. Запишите, – вновь обратился он к референту, – заслушать на внеочередной Коллегии начальников приграничных теруправлений о выполнении указаний относительно усиления работы по противодействию спецслужбам Украины. И…, – тут он осёкся, поняв, что предмет совещания иной, – И в 22.30 жду личного доклада начальника белгородского УФСБ по сегодняшним событиям. Как… как всё непрофессионально и бездарно!
Зам. директора уже плохо скрывал своё раздражение и недовольство:
– Первая Служба всё нянькается с вражеской агентурой и пособниками, продолжая работать в белых перчатках. …позиции у них в гей-среде, видите ли, есть. Вторая боится к своим базам данных конечных потребителей на земле подпустить, за свои источники переживает. Вот тебе уже и теракты пошли! Третья, вместе с первой же, – Ковалёв посмотрел на Финтиппова как на представителя перовой Службы в зале, – второй месяц украинского хакера найти не могут в масштабах всего одного региона. Хакера, который инициировал военно-политический кризис, похлеще карибского. А пятая, та вообще… всё у них хорошо: «Моральный дух ВСУ слабый. При первой же возможности все будут сдаваться. Политическое и военное руководство готово к договорнякам…». Несерьёзно, – генерал открыл бутылку с водой, налил в стакан. Сделав пару глотков, как ни в чём не бывало, почти ласково, предложил Бадраму продолжать.
Андрей уже в третий раз тяжело выдохнул. Голова перестала болеть, или он просто не чувствовал этого от волнения. Собрался с мыслями и продолжил:
– Сейчас у нас нет рабочей версии, объясняющей как операция по связи с Охлестиным увязана с произошедшим