Базисом этой странной дружбы и её же единственным оправданием было умение Ланы выслушивать свою подружку. Бросил ли парень, порвались ли чулки, получила ли «незачёт» – Лена жаловалась Лане.
Лана же, будучи универсальной «жилеткой», ничего существенного не получала от этого союза. Ей просто нужен был кто-то рядом. С детства она слушала свою маму, которая постоянно плакала из-за того урода, которого в анкетах в графе «Отец» Лана обозначала прочерком. В школе она слушала свою одноклассницу Катю, толстую дурнушку в очках с толстой коричневой оправой и неимоверно толстыми линзами. Толщина и безысходность – два слова, которые чётко определяли всю суть Кати. Но всем были безразличны проблемы толстухи. Всем, кроме «жилетки» Ланы, равнодушной к своему положению в классе. И вот теперь появилась блондинка Леночка, которая по причине своей юродивой бестолковости стала самым жизнерадостным собеседником Ланы.
Вечер у Серёженьки предсказуемо скатился к банальному «разводу». Какое-то тщедушное существо, видимо, воображавшее себя Аленом Делоном в лучшие годы, брызгало слюной и всячески пыталось подобраться к Лане поближе. И чем больше водки он поглощал, тем маслянистей становился взгляд, обращённый на неё. Он постоянно что-то томно шептал на ухо Лане, в то время как её терпение плавно сходило на нет.
Последней каплей явилось предложение уединиться. Как будто она давала повод. Лана наклонилась к этому студенту-неудачнику и хрипловато-эротичным голосом спросила:
– Как тебя зовут?
Парень, мигом покрасневший, тихо сообщил:
– Юрик.
Лана медленно приблизилась к нему, едва не касаясь губами пушка на мочке уха. Этот червяк вызывал у неё стойкий рвотный рефлекс, но она всё же не прекратила игру. Его нужно было поставить на место раз и навсегда. Когда она почувствовала, как студент задрожал от возбуждения в ожидании её ответа, она гаркнула резко и чётко:
– Иди в жопу, Юрик!
Все встрепенулись и повернули головы в направлении возгласа: Серёженька со вторым своим дружком с рюмками в руках, Лена с зубочисткой в зубах. Немая сцена, ни дать ни взять. Юрик не мог вымолвить ни слова. Он покрылся пятнами и явно желал провалиться в тартарары. Он даже как будто стал ещё более худым и тщедушным. Нижняя губа по-медвежьи обиженно выкатилась вниз.
Лана со спокойным выражением на слегка бледном лице встала и неторопливо пошла в прихожую. Тут же подбежала подружка. На лице блондинки застыла улыбка,