– Я прекрасно вижу в темноте. Лишние телодвижения не желательны.
Терминатор в юбке, что она ещё прекрасно делает? Издевается? Слава богу, я уже не девочка, но всё-таки…
– Сама разденешься или тебе помочь? Лучше – второе. Смирись уже. Получай удовольствие! – Тётя Вася оперировала короткими фразами, как на плацу. – Медленно и сердито!
– А сплясать не надо? – Звук своего же голоса ударил по мозгам, расколов мой страх вдребезги. – Я вас не боюсь, мадам! Или мадемуазель? Но уж если и получать удовольствие, то делать это надо красиво. Давайте чайку попьём.
Когда-то, ещё в той жизни, Мишка научил меня некоторым действиям защиты, но от мужиков: бить в пах, в грудную клетку под острым углом или сверху вниз, в солнечное сплетение, в нос или глаза. Но только в том случае, если успеешь атаковать первой, приёмы самообороны для девушек основываются на внезапности оказания сопротивления. В критической ситуации придётся потерпеть до тех пор, пока противник не разденется, что поможет избежать агрессии. А затем вцепиться в мошонку и выкрутить или сильно сжать рукой, спровоцировав болевой шок. И бежать без оглядки. Что предпринять сейчас? Пока всё это прокручивалось в мозгу, ноги сами собой заскочили на диван, а руки большими пальцами вонзились внутрь глазниц тётки, из последних сил зацепившись остальными за скулы, чуть пониже её ушей.
Звонок, как вестник свободы.
– Лиза, ты дома? – Исаев, радость моя и утеха, скребся за дверью.
Я только успела разинуть рот, как тут же получила удар «под дых» такой силы, что у самой потемнело в глазах. Руки разжались и выпустили вражину. Она тут же схватила меня и зажала своей здоровенной дланью мой, не успевший выдать ни одной буквы, рот вместе с носом. Всё, дыхание перекрыто, мне пришёл конец…
– Если заорёшь, сверну тебе шею. Скажи, что у тебя всё хорошо. – Зашипела змеюка подколодная, явно не ожидавшая такого поворота событий.
Что я и сделала, на секунду ослабив её хватку и завопив во всю мощь. А дальше – пустота. Очнулась уже на руках Мишки, он что-то манипулировал в области моей шеи, и, неожиданно, наклонился и стал выцеловывать саднящее от боли место.
– Исаев, что за запрещённые приёмчики?
Мишка только хитро улыбнулся краешком губ, поднял на меня свои чудные глаза и продолжил врачевание. А я… Я не успела оценить масштаб разрушения своего бастиона чувств и развала крепостной стены из упрятанных на дне души кирпичиков прошлого счастья.
– Господи, Соня же! Сколько времени? – Вернувшаяся память забила тревогу.
– Не волнуйся! Ты оставила телефон в машине, она отзвонилась, я успел обрисовать ситуацию и отправил её к детям. А сам почти сразу же вернулся и, не увидев света в твоих окнах, почуял что-то неладное. И не зря. Всё, успокойся, враг повержен, я тоже умею кое-что. Как ты себя чувствуешь?
– А как ты попал в квартиру? – И тут же вспомнила, что называла Мишку ключником, он таскал за собой полную связку, и мои ключи тоже.
До сих пор хранит?