Потом до меня дошло, что ниша, в которой я сижу, – вовсе не ниша, а скорее тупичок, оставшийся от какого-то коридора. Остальное было отхвачено напрочь – наискось, как бритвой…
И лишь после этого я сообразил, что произошло.
Передо мной мерцала металлом камера коллектора, пожравшая сама себя, вывернутая наизнанку моим последним выстрелом. Я посмотрел в самую гущу оцепеневшего стального смерча и содрогнулся, представив, что стало бы со мной, будь я в него затянут…
Кстати, машинка, каким-то образом не оброненная во время всех этих кувырков и падений, снова была мертва. Теперь уже навсегда.
Стены тупичка медленно гасли. Единственная целая стена на треть ушла вбок да так и осталась в этом положении, так её и заклинило… Тут я вспомнил наконец, зачем я здесь, и тяжело поднялся на ноги. Пролез в вертикальную полуметровой ширины щель и оказался в другом коридорчике, стены которого болезненно трепетали синеватым бьющимся светом. Одна лишь торцовая стена сияла ровной медицинской белизной. Я шагнул вперёд, и она исчезла – скользнула в пол, открывая мне путь вглубь корабля, к самому их горлу…
Мне бы только до вас добраться, а там – хоть волк тpаву ешь!..
Припадая на босую ногу, я шёл сквозь корабль, и стены едва успевали отскакивать – вверх-вниз, в стороны… Последний тупик, последняя расступившаяся переборка – и я ворвался, прихрамывая, в круглое помещение с пультами вместо стен.
Навстречу мне вскочили двое – ангелы. Один молоденький – таким, наверное, Гриша был лет в семнадцать. Другой пожилой, с тусклыми волосами, – таким, наверное, Гриша будет лет в пятьдесят…
Секунду мы смотрели друг на друга: аккуратные, подтянутые ангелы в чистеньких комбинезончиках и я – расхристанный, грязный, одна нога – босая, в руке – тусклый от пыли пистолет.
– Что, чижики? – выдохнул я наконец. – Не ждали?..
Глава 19
Они выхватили оружие одновременно. Я увидел две тусклые мёртвые линзы, и губы мои повело в злобной усмешке. Так стальные листы ведёт после отжига.
Им хватило доли секунды понять, что машинки их сдохли и что они оба стоят передо мной безоружные. Я сделал шаг, и ангелы попятились.
Припадая на босую ногу, я подошёл к плоскому, как стол, пульту в центре рубки и с маху грохнул белёсый от пыли пистолет об его чистенькую гладенькую поверхность. Сел в капитанское – или какое там? – кресло и, подавшись вперёд, бешено уставился на пожилого.
– Доигрались? – с ненавистью выговорил я. – Допрыгались, ангелочки?..
Я знал, что живым мне отсюда не уйти. А ещё я знал, что начну вот с этого самого пульта в центре рубки. Жаль только – ничего тяжёлого нет под рукой. Ладно! Кулаками буду расшибать, головой, чем попало!..
– Как вы проникли сюда? – с запинкой спросил пожилой ангел по-русски.
– Не твое собачье дело! – прохрипел я.
– Простите?..
На