– Ну где ты там опять, Хайди? – кричал он с большой досадой.
– Я здесь, – доносилось откуда-нибудь издалека.
Петер не мог её видеть, ведь Хайди сидела в траве за холмиком, усеянным душистыми черноголовками. Воздух был полон таких ароматов, какие Хайди ещё не приходилось вдыхать. Она садилась в гущу цветов и дышала полной грудью.
– Не отставай от меня! – кричал Петер. – Тебе нельзя падать со скал, Дядя не велел.
– А где тут скалы? – спрашивала Хайди, но с места не двигалась, потому что благоухания овевали её всё ласковее с каждым дуновением ветра.
– Они наверху, далеко наверху, мы туда ещё не дошли, поэтому быстро ко мне! И там, на самом верху, сидит и каркает старый беркут.
Это подействовало. Хайди мгновенно вскочила на ноги и побежала к Петеру, поддерживая подол передника, полный цветов.
– Тебе уже хватит, – сказал он, когда они вместе карабкались вверх, – иначе ты тут застрянешь. А если сорвёшь все цветы, на завтра ничего не останется.
Последний довод вразумил Хайди. И то сказать: в переднике больше не помещалось, а ведь завтра им опять идти сюда. Теперь она шла рядом с Петером, и козы тоже не отставали: ветер доносил до них ароматы высоких пастбищ, и они безудержно стремились туда. Луг, на котором Петер обычно останавливался со своими козами и устраивал себе привал на весь день, располагался у подножия высокой скалы, на которой внизу ещё росли кусты и ели, но чем выше она вздымалась к небу, тем больше оголялась и тем круче обрывались её отвесные стены. На одной стороне скалистые ущелья уходили глубоко вниз, и дедушка был прав, предостерегая Петера.
Добравшись до места, Петер снял с плеча котомку и положил её в небольшую ямку. Ветер иногда налетал с большой силой, и Петер знал эти порывы и не хотел бы видеть, как его обед катится вниз с горы; затем он растянулся на солнечной поляне, чтобы отдохнуть от тяжёлого восхождения.
Хайди между тем сняла свой передник, скатала его вместе с цветами и уложила в ту же ямку, где хранилась котомка с провиантом. Потом села рядом с Петером, раскинувшимся на траве, и осмотрелась по сторонам.
Далеко внизу простиралась долина во всём блеске утра; перед собой Хайди видела обширный ледник, уходящий вверх, к синему небу, а слева от него громоздился горный массив, по бокам которого возвышались две голые скалистые башни. Эти башни сурово взирали на Хайди сверху. Ребёнок притих, как мышка. Кругом, куда ни глянь, царила глубокая тишь, только ветерок нежно перебегал от цветка к цветку, пролетал над голубыми колокольчиками и золотыми, лучистыми ладанниками, которые покачивались там и сям на своих тоненьких стеблях, радостно кланяясь на все стороны. Петер заснул, и козы, оставшись без присмотра, разбрелись, карабкаясь вверх,