– Доброе утро, – поздоровался я. – Холодный сегодня денек, не правда ли?
Она повернулась и молча уставилась на меня. Молодая, симпатичная, с огромными глазами. Этакая кукла.
– Ты тот, которого все разыскивают, – произнесла она с едва заметным волнением. – Я должна поднять тревогу.
– Ты не должна этого делать, – ответил я, готовый схватить ее в любую секунду.
– Слушаюсь, мой господин, – сказала она, поворачиваясь к своим горшкам и сковородкам.
Господин! Немного поразмыслив, я понял, что мужчины на Кеккончихи считают женщин за людей второго сорта. Мужчины относятся друг к другу холодно, без всяких чувств, с сознательной и бессознательной жестокостью. Представляю, как они тогда относятся к женщинам! Как к личному имуществу, как к рабыням. А если кто-нибудь из женщин проявляет недовольство, ее наверняка выкидывают из дома на мороз. Раса послушных служанок, о которой мужчины мечтали испокон века и которую вывели в результате селективного отбора серые люди. Они достигли этой благородной цели.
Мои философские размышления улетучились, когда я унюхал запах, исходивший из горшков на печи. Я давно уже не ел, и после физической нагрузки голод рвал мой желудок острыми зубами. В калейдоскопе событий я опять забыл о еде. Теперь живот напоминал мне об этом недовольным бурчанием.
– Что у тебя тут готовится, мой прекрасный цветок Кеккончихи?
Не поднимая глаз, она стала указывать на горшки и сковородки:
– Здесь кипяток. Здесь вареная рыба. Здесь запеченная рыба. Здесь соус из водорослей. Здесь…
– Прекрасно. Можешь не продолжать дальше. Дай мне по порции всего, кроме кипятка, разумеется.
Она подала мне несколько полных металлических мисок и вырезанную из кости ложку. Пища была невкусной, но я не стал жаловаться. Я даже уплел вторую порцию, не снижая темпа. Продолжая жевать и чавкать, я внимательно наблюдал за женщиной, но она не предприняла ни малейшей попытки убежать или позвать на помощь.
– Меня зовут Джим, – сообщил я, громко икнув. – А тебя