После паузы бухгалтер пробормотал – голос его звучал убито:
– Они отдадут… банк в принципе надежный… у них просто временные трудности…
– Не ври!
(Вадим употребил иное, гораздо более резкое и неприличное слово, которое я заменяю эвфемизмом, потому как надеюсь, что мой дневник будут читать посторонние люди, и не хочу оскорблять их слух матерщиной.)
– Не ври! – строго повторил директор Сухаров. – Банку «Юбилейный» – конец. (Он опять-таки выразился куда крепче.) Никто с него своих бабок уже никогда не получит. Ни через суд, ни через рэкетиров. А ты, Кен, вложил туда почти пол-лимона евро. Скажи, Кен, – голос Вадима прозвучал едва ли не задушевно, – зачем ты это сделал?
– Повторяю, это не я… – пролепетал Большов.
– Чья подпись под платежкой? Чья? Твоя или Сани? – напористо вопросил Сухаров.
Бухгалтер ничего не ответил, только растерянно вздохнул.
– Поэтому и отвечать – тебе! – воскликнул Вадим. – За все отвечать – тебе. Понял, нет?
– Меня ввели в заблуждение…
– Какое, на хрен, заблуждение!
– Они процент больше всех предлагали… – пробормотал в ответ бухгалтер. Чувствовалось, что он совершенно раздавлен. – Тринадцать годовых…
– А сколько они тебе заплатили? Тебе лично, Кен?
– Нисколько, – пролепетал Иннокентий. – Я в такие игры не играю…
– Да?! – возвысил голос Сухаров. – А вот у меня имеются другие сведения!
– Саня все врет! – по-детски воскликнул Большов.
– Ты откат от них получил, Кен! Думаешь, я не знаю?!
– Вадим Георгиевич, клянусь вам… – проныл бухгалтер жалобно, даже переходя на «вы».
– Брось! Хватит врать! – гаркнул Вадим и продолжил уже почти спокойным тоном: – Ты, Кен, хотел меня обмануть (опять я применяю эвфемизм, в оригинале он выразился гораздо более жестко и по-русски). Обмануть хотел меня и мою фирму. У тебя хрен вышло. Но на пятьсот штук евро ты родную компанию наказал. Поэтому слушай мой вердикт – с Петей я его уже согласовал, поэтому бегать к нему на меня жаловаться тебе бессмысленно. Либо ты, как хочешь, какими угодно путями, вынимаешь из этого сволочного банка наши пол-лимона евриков и возвращаешь их на фирму. Это возможность номер раз. Другая: ты возвращаешь – мне лично, налом! – тот откат, что тебе заплатили, – сколько там было, сто тысяч, семьдесят пять?.. Либо есть у тебя еще выход номер три: мы тебя увольняем, причем с волчьим билетом. Никуда в хорошее место ты больше не устроишься. Во всяком случае, по специальности. Снег будешь чистить, гуано месить, на паперти стоять! А Валентина твоя печень тебе выклюет.
– Но, Вадим Георгиевич… – прохныкал Иннокентий.
– Все, разговор окончен, – решительно проговорил Сухаров.
– Но, Вадим Георгиевич, почему все на меня!..
– Пошел вон!
– Это несправедливо!
– А кто у нас главный-то бухгалтер? Ты или не ты?
– Я, но я не делал этого, клянусь! Меня подставили!
– Ладно,