Войдя в дом, Рубин поздоровалась с уже немолодой женщиной и ее двумя юными помощницами. Одной из девиц внезапно стало плохо. Другой тут же было приказано проводить деру в комнату, и черноволосая инайка сломя голову бросилась к лестнице, едва не сбив здоровяка Хорна с ног.
«Вот это прыть», – подумала Рубин, мечтая поскорей остаться наедине с собой.
Они поднялись по крутой лестнице гостевого дома на второй этаж и остановились у распахнутой настежь двери. Девушка с черными волосами юркнула в комнату и принялась громко рассказывать, где что лежит. Затем, пролепетав что-то о горячей воде, которую скоро принесут, прошмыгнула мимо обомлевшей Рубин и скрылась в темноте коридора.
Принцессе ничего не оставалось, как поблагодарить Хорна за сопровождение и закрыть перед его носом дверь.
Ее поселили в просторной комнате с широкой кроватью, письменным столом, несколькими шкафами и ширмой, за которой располагалась ванна.
Рубин бегло осмотрелась в свете зажженных на стенах масляных ламп и села за стол, ожидая, когда же принесут воду.
Принц вошел в гостевой дом с твердым намерением осмотреть комнату фрейлины Сурими еще раз. Он отдал приказ поселить «новую» фрейлину в комнату для принцессы, чему супруга начальника заставы, а по совместительству и домоправительница, была не рада. Оно и понятно: если из лесу в ночи выйдет сама принцесса, селить ее придется в покои, подготовленные для Атана.
Вспомнив старшего брата, Ордерион почувствовал укол совести за спокойствие, с которым возглавил его поиски. Возможно, дело в том, что пока не обнаружено тело, брат как будто и не умирал вовсе. Так, ушел в загул и не вернулся вовремя. Дера Сурими вот пять дней где-то потеряла, но нашла дорогу к заставе, в конце концов. Почему его брат не может внезапно обнаружиться на территории Турема спустя пару недель?
Всегда неунывающий и веселый Атан разительно отличался от хладнокровного Галлахера и рассудительного Ордериона. Оно и ясно: матери у всех троих братьев были разными.
Ордерион практически не помнил свою мать. Горячка унесла ее жизнь, когда младшему принцу едва исполнилось пять. Смутные образы в его памяти дополняли несколько портретов третьей супруги короля Инайи. Четвертая супруга погибла в родах вместе с младенцем. А теперь на трон рядом с отцом села Мира…
Вспомнив имя новой королевы, Ордерион поморщился. Одно хорошо: рана от ее предательства, кажется, затянулась, а рубец уже так сильно не беспокоил.
Принц вошел в комнату, где жила копия фрейлины, и поднял руку. Пульсары сорвались с кончиков пальцев и взмыли вверх, чтобы закружиться под потолком и осветить помещение. Вроде бы за пару часов здесь ничего не изменилось, но чувство опасности будто материализовалось и сгустилось вместе с воздухом.
Ордерион остановился у стола с чернильницей и пером. Рядом остались лежать перчатки для письма из тонкой кожи. Похоже, служанка в спешке забыла их отсюда забрать и отнести новой фрейлине.
Ордерион прошелся по небольшому