А ещё числился в Великом посольстве урядник (младший чин у казаков) по фамилии Михайлов. Все знали, что это не кто иной, как государь Пётр Алексеевич, пожелавший держаться за границей вольно и неприметно, хотя не всегда это ему удавалось. В ранге первого посла был определён Франц Лефорт – швейцарец, давно живший в Москве, с которым Пётр дружил и которому во всём доверял.
Оказавшись за рубежом, «урядник Михайлов» не упускал случая, чтобы не узнать что-либо новое, интересное. Он бывал в разных мастерских, кузницах, на заводах. Ему нравилось в Голландии смешаться с мастеровыми, надев, как и они, красную байковую куртку, холстинные штаны и войлочную шляпу. К знакомому амстердамскому бургомистру, который не раз ездил в Москву, он обращается с просьбой:
– Устрой меня плотником на самую крупную верфь.
– Она принадлежит Ост-Индской компании. Сейчас там закладывают стопятидесятипушечный фрегат. Начнётся трудная работа. На сколько тебя устроить: на неделю, на две?
– Гляди! – Пётр протянул ему руки с мозолями на ладонях. – Хочу поработать от закладки до спуска.
Вместе с Петром на эту верфь устроились ещё десять учеников, и среди них ближайшие сподвижники царя – Александр Меншиков и Гавриил Головкин. Когда корабль был спущен на воду, корабельный наставник Петра Клаас Поль выдал ему такой аттестат: «Означенный мастер Михайлов, он же урядник, был прилежным и разумным плотником, а также хорошо показал себя в связывании, заколачивании, плетении, конопачении, стругании, буравлении, распиливании, мощении, смолении. Добрый и искусный плотник помог в строительстве судна «Пётр и Павел» от закладки до его окончания». А ещё там было сказано, что Михайлов изучил «корабельную архитектуру и черчение планов» столь основательно, «сколько сами разумеем». Всю жизнь царь гордился этой бумагой.
В Европе Пётр I познакомился с учёными, изобретателями, известными мастерами своего дела. В Лондоне он уговорил математика Фергарсона переехать в Россию.
– Что я там буду делать? – спросил англичанин.
– Преподавать в Навигационной школе, а затем мы откроем Морскую академию.
В Дрездене он подолгу останавливался в залах математических и ремесленных инструментов. Он научился делать компасы, вытачивать сложные детали на токарном станке, гравировать на медных пластинах…
А вот что касалось планов найти союзников в борьбе с Турцией, то тут Пётр потерпел неудачу. Бранденбургский курфюрст Фридрих III дал согласие на военный союз с Россией, но не против Турции, а против Швеции. В Голландии русские послы четыре раза встречались с правительством по турецкому вопросу. Но голландцы каждый раз вежливо отказывали в помощи.
В Вене у австрийского императора Леопольда Петру дали понять, что мир с турками для Австрии важнее, чем война. При встрече с саксонским курфюрстом