Будто огромная стрела ударила гепарда в бок, повалила, сплелась с ним в клубок. Подняв голову, Марк попытался отползти. Похожая на огромную змею тварь сжала гепарда в кольцо, тот молотил лапами, кусался, и чешуя летела, точно хлопья снега, но кольцо все сжималось, пока хищник не зарычал жалобно и с надрывом.
На порог флигеля выскочил Кристоге. Змея ослабила захват, скользнула по земле, афенор вскинул руки – сквозь воздух протянулись золотые нити, они вились вокруг гепарда, пока не оплели его плотной паутиной, прижавшей лапы к телу и налипшей на голову подобно наморднику.
– Приведи Аркиана, – скомандовал Кристоге. Не голос – сплошной лед.
Марк едва успел заметить тонкие лапы, рога – змея превратилась в девушку и побежала к дому. Склонившись над лежащим, Кристоге посмотрел на него так быстро, будто скользил взглядом по случайным прохожим в толпе.
– Органы не задеты. Ты можешь встать, – это не было вопросом, а, скорее, напоминало приказ.
Марк хватанул ртом воздух и оперся на здоровую руку. Боль рвала грудь и правое плечо, кровь насквозь пропитала рубашку красным, но поддерживаемый Кристоге, он встал.
– Туда, – кивком головы мужчина указал на соседний флигель.
Как бешеный пес, гепард все молотил лапами, пытаясь освободиться, и не перестал глухо рычать, даже когда Марк и Кристоге зашли внутрь.
Во флигеле было всего одно помещение – настоящая лаборатория с белеными стенами и стеклянными шкафами с посудой: колбами, мензурками, цилиндрами, стаканами, тиглями. Целый ряд занимали пробирки с цветной жидкостью. На железном столе стояли весы и штатив. В лаборатории не было ни звуков, ни запахов, и эта пустота вызывала такую же пустоту внутри.
– У нас мало времени, – голос Кристоге тоже казался пустым – врач, скупо рассказывающий о ходе заболевания. – Надо промыть рану, чтобы вышла слюна – в ней яд. Без работы мага не обойтись, мы не можем рисковать тобой. Рана на груди – царапина, но о руке стоит задуматься. Она слишком важна.
– Важна? – только и переспросил Марк, пока Кристоге ловкими, выверенными движениями промывал рану, оторвав ему рукав рубашки.
– Поговорим позднее, – скупо ответил Крианса-Антервен.
Марк посмотрел на плечо: красное мясо, покрасневшие лоскуты кожи – и закрыл глаза. Вспоминалась собака отчима: когда ей давали игрушку, она хватала ее и мотала из стороны в сторону, пока та не превращалась в кусочки флиса или плюша.
Почувствовав тошноту, Марк сжал ручку кресла. На него напал гепард. В гепарда превратился рыжий парень. Парня остановила девушка с рогами. Девушка тоже умела превращаться. Хотелось покачать головой и недоверчиво ухмыльнуться – наверное, он до сих пор лежит в кровати и бредит.
Когда Кристоге закончил промывать рану и обработал ее, во флигель вошел мужчина с припухшими веками и тусклыми глазами невыспавшегося человека, но сил пренебрежительно поджимать губы у него