Он как гора, особенно сейчас – в рубашке, с закатанными до локтя рукавами, а на поясе сбоку кобура пистолета. Несмотря на травму, он сосредоточен и собран.
– Привет, – здороваюсь с ним негромко. – Сильно травмировался?
– Привет, Белочка, – он подмигивает, а сам кому-то набирает по телефону. – Не волнуйся, цел и невредим. Царапина по мелочи. Но если ты подуешь на ранку, буду благодарен.
Он подмигивает, а чувствую, что краснею, как девчонка. Ответить ничего не успеваю, потому что Богдан выставляет вперёд палец, призывая помолчать, потому что ему ответил абонент на том конце.
– Да, Жень, действуйте, как условились. Я на связи.
И тут из палаты выходит Макарский, а рядом с ним Катя, которую он крепко держит за руку. Они о чём-то препираются, а потом Катя решительно подходит ко мне и берёт за руку, тащит в сторону, но нам вдруг преграждает путь тот самый охранник, что впустил.
– Поехали, Карина, зря мы сюда припёрлись.
– Костя, время, – строго говорит Богдан, глядя на Макарского.
Тот кивает, подходит к нам, берёт Катерину за локоть и уводит.
– Поехали, Катя.
– Нам тоже пора, – Богдан кладёт мне руку на плечо, чуть сжав, и ведёт за Орешком и Катей. Сзади идут ещё двое охранников.
Всё происходит так быстро, что ни я, ни Зайченко не успеваем ничего спросить у мужчин. Но у меня появляются опасения, что, видимо, не всё так просто с этой аварией. Становится даже страшно, поэтому я помалкиваю, пока не представится момент, чтобы объясниться.
– Нам сюда, Белочка, – Богдан тормозит меня у одной из трёх машин, что стоят на улице возле чёрного входа в больницу. – Давай на переднее сиденье, я сейчас.
– А Катя?
– Она с Костей поедет.
Богдан отходит к третьей машине, а я выполняю то, что он сказал. Понимаю, что сейчас не к чему спорить. По дороге всё расскажет, уверена.
Он возвращается через минуту, присаживается за руль и заводит машину. Мы выезжаем за ворота больницы, и все три автомобиля разъезжаются в разные стороны.
– Испугалась? – подмигивает Богдан, пока я ёрзаю на сидении, пристёгиваясь.
– Есть такое. Что-то не так с этой аварией?
– Умница, – кивает. – Да. В городе местные не сильно рады столичному бизнесу. А ты что хотела?
– В смысле? – подвисаю я.
– Когда звонила. Хотела обратиться с просьбой.
– А-а, – я уже и забыла за вихрем событий. – Да не особо это важно…
– Говори.
Сказал как отрезал. И таким тоном, что не ослушаешься.
– Да я просто это… – в первый вечер я перед ним не робела, а сейчас сама себя не узнаю. – Я с мужем развожусь. Изменил мне. А он доставать меня стал, а теперь ещё и угрожает. И я хотела попросить, чтобы ты… ну… припугнул его.
Я заканчиваю фразу, но вдруг осознаю, как глупо и нагло это звучит.
Рыжий будто и не расслышал. Молча ведёт машину,